– Если бы я тебе сказал, сколько она стоила, ты бы, пожалуй, выгнала меня, – с улыбкой сказал он жене.
Когда в среду вечером, уставший после героических попыток разобраться в чудовищном беспорядке артиллерийского управления, Джордж вернулся в отель, необычно мрачная Констанция протянула ему визитную карточку.
– Кто-то принес, пока я ходила за покупками, – сказала она. – А я так надеялась, что нам не придется общаться со Стэнли и Изабель.
Джордж перевернул карточку и с унынием прочел написанное рукой Изабель приглашение на завтрашний ужин. Нахмурившись, он некоторое время молчал, глядя на короткую строчку, а потом со вздохом сказал:
– Давай сходим к ним один раз, чтобы с этим покончить. Иначе она так и будет забрасывать нас своими приглашениями, а мы будем страдать и бояться очередной записки, как визита к дантисту.
– Думаю, я смогу это выдержать, – обреченно ответила Констанция, – если ты сможешь, хотя мы оба знаем, что на самом деле скрывается за этой демонстрацией дружелюбия. Старина Саймон хочет, чтобы ты был доволен.
Джордж пожал плечами, признавая такую возможность, однако добавил:
– Не удивлюсь, что Изабель действительно хочет принять нас у себя.
– Джордж, ты шутишь!
– Нет, я вполне серьезно. Для нее это прекрасный повод показать себя. – Он задумчиво почесал подбородок. – Вот интересно, чем она будет хвастаться на этот раз?
Как оказалось, список был весьма длинным. На закуску подали сам арендованный особняк на Первой улице. Гостей заставили осматривать его добрых пятнадцать минут; Изабель то и дело обращала их внимание на обстановку разных комнат, при этом сочувственно приговаривая:
– Мне так жаль, что вам приходится ютиться в гостиничном номере. Нам просто несказанно повезло, что подвернулся этот дом и мы смогли уехать из «Националя», правда?
– О да, очень повезло! – с безупречной вежливостью ответила Констанция, мужественно сохраняя непроницаемую искренность улыбки. – И так мило, что вы нас пригласили, Изабель.
– Прошлое должно остаться в прошлом, особенно в такие времена, как теперь.
Изабель явно метила в Джорджа и своей цели все-таки достигла. Он вдруг ощутил усталость и раздражение, а парадная форма, в которой он чувствовал себе игрушечным солдатиком, стала казаться смешной и неуместной, тем более что рукоять этой дурацкой, положенной по уставу сабли то и дело ударяла его по поясу.
За ужином метание ножей продолжилось. Стэнли и Изабель пересыпа́ли разговор фамилиями важных персон, называя их по-свойски, как близких друзей: