– Дальше пешком пойдёшь? – с надеждой спросил обессилевший супруг.
– Ещё чего. Отдохнёшь немного, и продолжим, – прозвучало в ответ; затем Мария, оценив моральные силы транспортного средства, ободряюще добавила: – Тут рядом. Я покажу.
Показывала дорогу женщина своеобразно: она не говоря ни слова продолжала вертеться в «седле», направляя при помощи бёдер лицо супруга в нужную сторону, но, укатанный, тупеющий с каждым новым шагом, жеребец постоянно сбивался с пути и норовил рухнуть как подкошенный. Ноги уже подгибались.
«Так мы до ночи будем шлёпать», – решила наездница и, элегантно, по-кавалеристски спрыгнув с насиженного места, повела милого «под уздцы» в сторону своей базы. Через полчаса наполовину довольные путешественники достигли женского штаба, расположенного в живописном березнячке.
Немного переведя дух, Виктор принялся разбивать лагерь. Торопиться некуда, домой сегодня они не поедут. Первым делом опытный турист смастерил очаг, развёл костёр и повесил котелок с водой, благо ручей рядом; после чего устроил настил между трёх стройных берёзок, а поверх положил самонадувающийся ковер; потом вытащил огромный москитник и растянул его, привязав к стволам. Оставалось только наладить защиту из альпинистской сетки и колокольчиков – от любопытных зверей в ночное время. Вскоре всё было готово; мужчина осмотрел «блиндаж» и плотно накидал поверх ската защитной сетки веток с листьями – от дождя.
Заложница с любопытством наблюдала за приготовлением новой базы, пыталась поучаствовать, но была отстранена под предлогом: без сопливых обойдёмся. Наконец Виктор жестом пригласил девицу проследовать к месту заключения, предварительно снабдив её горячей водой и полотенцем. По завершении обязательных банно-прачечных и гигиенических процедур Мария забралась в жилище, одобрительно кивнула и подытожила: «С пленными ты хорошо обращаешься. Зачтётся».
Меж тем наступил час расплаты. Виктор, особо не рассчитывая на быстрый и успешный результат, начал допрос на предмет выдачи секретного хранилища. Как и предполагалось – бессмысленно. Мария улыбалась, гримасничала, дразнилась, пару раз послала дознавателя по ложному следу: глумилась, как могла. И, разумеется, мужскому терпению пришёл каюк: за такие выкрутасы надо наказывать – настало время допроса с пристрастием.
Мария сидела и глотала слюни, наблюдая за супругом, который не спеша поглощает пирог, смакуя каждый кусочек и сопровождая процедуру красочными благодарственными междометиями и хвалой в адрес кондитера, коим Мария, собственно, и являлась. По условиям войны они не ели ничего со вчерашнего вечера. А теперь смеркалось: нагрузка, свежий воздух, почти сутки пролетели со вчерашнего приёма пищи. Так что голод не тётка и давно дал о себе знать. На это и была ставка. Но Мария держалась молодцом, не выказывая ни малейшего желания выдать тайну своей Родины. Правда, не улыбалась больше. Хоть здесь победа.
Насытив