как надо смотреть на луну.
…Налью себе рюмочку жёлчи:
глядишь, поскорее усну.
6. Любовь была, и слава ей навек!
И жизнь прошла то в радости, то в плаче.
Я, видно, не пустяшный человек,
раз не сумел прожить её иначе.
В ней было всё, что нужно и что нет.
Меня тогда от счастья било током
на протяжении двух тысяч лет
в Господнем мире, страстном и жестоком.
Любимые, спасибо за любовь —
за этот пыл и лёт напропалую!
Вы отлюбили. Нынче вновь и вновь
я ваши тени бережно целую.
У вас уже ни плоти, ни имён.
Да я и сам почти что бестелесен
в нечётком воздухе иных времён,
который мне уже так странно тесен.
7. Чтоб не мучиться: «Ново? не ново?»
(Наплевать, и старьём обойдусь!)
Чтоб собой удивлённое слово
уходило бродяжить на Русь.
Чтобы, Господи, жить как навскидку:
где-то вспыхнуло – еду! лечу!
Чтоб любови счастливую пытку
прижимать, как подругу, к плечу.
Чтобы лёгкость движений и взмахов,
невозможный полёт воробья
после всяких восторгов и ахов,
и высокой тоски бытия.
Чтобы «Нет, не могу!» накатило:
лягу возле и рядом с собой.
Только б жизни на это хватило!
Только б сразу и наперебой…
8. Тихий дождь почти что шепотком.
Хмурый день, любимая погода.
Сесть за стол, подумать ни о ком,
позабыть число и время года.
И вздохнуть, как будто после слёз —
будто кем-то понят и утешен.
Будто всё взаправду и всерьёз —
стар и глуп, к тому же не безгрешен.
Жил, как мог, под мудрых не кося,
допускал посильные излишки,
чтобы жизнь, пока ещё не вся,
исправляла их без передышки.
Как любил я, всё же, эти дни!
Стынь и ветер, слякоть по дорогам…
Словно мы и вправду не одни.
Словно разговариваем с Богом.
9. Всё будет, граждане, как надо:
всё в самый смак и прейскурант.
Кому положено – награда,
кому покуда красный бант.
Ей-богу, тут не до разборок:
дают – бери, а то сопрут.
Прошёл автобус в девять сорок.
В селе внизу спустили пруд.
Сенцов базарит с продавщицей:
в чекушке обнаружен скол.
Как тут от жизни не тащиться,
поставив ей законный кол
за неуменье и незнанье,
за не отсюда и не так!
За неуместность вспоминанья
того, что прожито не в такт.
10. Спокойным мастерством нас радуют июли,
готовностью свершать полезные дела:
развешивать в саду тучнеющие дули,
с дождём ходить вокруг садового стола.
Есть мудрость в этих днях и утешенье в прочих,
и тени по стерне от низких облаков.
Суров солдатский быт у пчёл чернорабочих,
среди которых я, Геннадий Русаков.
Я