Первое поле. Александр Зиновьев

из десятой, и трое солидных, в плащах и шляпах, держащихся отдельно, – по виду какие-то начальники. Эти в шляпах и с портфелями совсем не разговаривали, ни во что не вмешивались – ждали! Девушки-геологи в новых, как будто только выглаженных, выдаваемых инженерам костюмах как-то умудрялись выглядеть женственно, что очень удивило Матвея. Никогда он не замечал за собой такого, чтобы на женщин и девушек поглядывал особенно. Вещи на месте, все здоровы, всё готово к полёту – было время побалагурить, покурить на дорожку. Вся группа была похожа друг на друга счастливыми лицами. Как всё одно все были в театре, где вот-вот откроется занавес и начнётся пьеса. Самолёт, который борт, изящно прошёл над полем, поревел вверху двигателями, показал всё в заклёпках брюхо с выпущенными колёсами, ушёл вправо на разворот и вернулся, совершая посадку. Издали было видно, как он коснулся земли, пыльнул ею, мягко осел на заднее колесо, вкусно так фыркнул двигателями и вальяжно, покачиваясь на неровностях, покатил к геологам и этим трём в шляпах и с портфелями. В окнах кабины уже были видны лица пилотов в наушниках.

      И Анатолий, и Матвей старательно, не сговариваясь, вели себя так, как будто они уже как минимум в сотый раз летят на самолёте в поле, в тайгу. Что всё это им радостно, но знакомо и привычно. Но вся эта показуха только для того, чтобы никто не догадался, что этот рейс у них первый в жизни. Вот что-то подсказывало ребятам, что только так и надо себя вести – не удивиться тоненькой лесенке, которую один из пилотов прикрепил к самолёту, открыв вовнутрь широкую дверь, привычно помогать с рюкзаками и картошкой, ничего не разглядывать и не спрашивать. Скорее всего, они невольно копировали поведение взрослых геологов. Хотя, если признаться, то улыбка не сходила с их лиц, как у людей, переполненных радостью. Конечно радостью. И другого быть не может. Все годы начинающейся юности ходить в походы, прочитать столько книг о путешествиях, столько неосознанно мечтать о такой жизни – и вдруг вот оно. Самолёт, лесенка, пилоты, дяди в шляпах. А впереди незнакомое поле, тайга, палатки! Но со стороны всё должно выглядеть так, как будто такое в жизни ребят происходит давно и порядком надоело. Лесенка – трап в самолёт, сколько их уже было, погрузка – ну не каждый день, но… тоже не сосчитать. Настоящие пилоты – подумаешь… Что лесенку прикрепил не пилот, а механик, но это же неважно. Серенькие дюралевые сидения, которые надо было приподнять до защёлкивания опоры вверх и отпустить (никогда таких не видели) привычны и обыкновенны. Увязывание груза ремнями-растяжками от перемещения по кабине – как всегда. Но, когда закончилась суета с погрузкой, Игорь Молнар заглянул в самолёт и позвал всех фотографироваться:

      – Надо же как-то отметить вылет, – сказал Игорь, – а то, что же это – впервые летим, – выдал Игорь «секретные данные», – и не сфотографироваться.

      Игорь был с фотоаппаратом в коричневом чехле. Подождал, когда выйдут желающие сняться, поставил их вдоль борта, навёл на группу объектив «ФЭДа», слегка присел, отодвинулся, ища самую удачную точку для снимка, навёл на резкость и нажал на спуск. Покрутил колесо аппарата,