– Здесь, – указал Клинг.
– Да, сэр.
Киллер смотрел на вьетнамца слегка озадаченный.
– Тебе уже приходилось убивать, малыш?
– Да, сэр. Жизнь в Сайгоне всему научит. Чтобы выжить, надо уметь постоять за себя.
Нго подошел к ворочающемуся на полу Луи.
Клинг, как завороженный, смотрел, как Нго хладнокровно приставляет ствол к виску Луи и нажимает спусковой крючок. Эхо от выстрела – и в гараже снова стало тихо.
– Неплохой выстрел, малыш, – одобрил Клинг. – Дай мне пистолет.
Он обтер рукоятку носовым платком и, опустившись на колени рядом с телом, вложил пистолет в руку убитого.
– Вот так, малыш. Теперь идем спать.
– Да, сэр. Чашечку кофе, сэр, или чего-нибудь выпить?
Клинг весело заржал:
– Да, парень, тебе цены нет. Ты спас мне жизнь, и я этого не забуду.
– Вы тоже спасли мне жизнь, сэр, – тихо сказал Нго, – я тоже этого не забуду.
Когда они поднимались в лифте в квартиру, Клинг спросил:
– Что ты сделал с ним?
– Ах, это!.. В теле полно нервов. Надо только знать, где нажать. Наступает паралич от боли.
Клинг надул щеки.
– Так он оскорбил тебя?
– Да, сэр. Он полил грязью вас и меня.
Клинг почесал в затылке.
– Так что тебе пришлось убить его, а?
– Да, сэр.
Дверь лифта открылась, и они вошли в квартиру.
– Кофе, сэр, или выпить?
– Нет, иди спать малыш, и спасибо тебе.
Нго поклонился:
– Доброй ночи, сэр.
Когда он ушел, Клинг подошел к большому окну и посмотрел вниз на вереницу машин. Он понимал, что нашел не только прекрасного слугу, но и незаменимого партнера, такого же безжалостного и хладнокровного, как он сам.
Нго Ви лежал, совершенно расслабившись в своей удобной кровати, уставившись взглядом на полосу света от ночника на потолке. Мысленно он вернулся сейчас на восемь лет назад, к годам, когда они жили в Сайгоне, в страхе и неопределенности. Он думал о своей матери, которая целыми днями сидела под палящим солнцем на улице, окруженная котелками с различными вьетнамскими блюдами. Рядом с ней горела маленькая жаровня, чтобы подогревать пищу.
Проходя мимо, тяжело нагруженные крестьяне часто останавливались и покупали у нее еду. Часто около нее на корточках в кружок сидело до десятка пожилых вспотевших мужчин. Они платили ей несколько мелких монет за маленькую порцию пищи.
К концу дня, возвращаясь домой, в их крохотную комнатушку, она была счастлива, если ей удавалось выручить сумму, равную четырем американским долларам. Остатки еды в ее бидонах доставались Нго и ей самой.
Нго тогда было тринадцать лет, и он усердно постигал все, чему учил его американский священник. Вечерами он прибегал в маленькую приемную старого доктора Чи Ву, специалиста по иглоукалыванию. У доктора раньше была обширная практика, но теперь, когда