Наконец спуск окончился. По дну речной долины, куда вывел их каменный поток, шла тропа. Викентий Петрович сверился с картой и сказал Илье:
– Отсюда вам налево.
– Да, – сказал Илья. – Ну, не будем задерживаться.
В выкидной маршрут…
Он поправил ружье и лямки рюкзака, прочно сидевшего на его широкой спине, взглядом предложил Наде следовать за ним и шагнул с тропы в сторону. Надя шагнула за ним и тропа, и Викентий Петрович, и Машенька сразу исчезли, как не были. Впереди был только зеленый рюкзак на спине Ильи. Он мелькал среди деревьев, словно хотел убежать от нее. А вокруг была чаща, такая темная, непролазная и неприветливая, что Надя уже ни о чем не спрашивала. Она только стара-лась не отставать от Ильи. Иногда ей казалось, что они заблудились и тогда ей становилось немного жутко – а вдруг они не найдут дорогу обратно?
А Илья уверенно продирался вперед и вперед. Он любил пешие маршруты, любил тайгу, такую, по которой, казалось бы, не пролезет и медведь, любил отдыхать у костра, прикидывать по карте расстояние, пройденное «собственными ногами». Надя больше ни о чем не спрашивала его и он мог целиком отдаваться своим мыслям.
Но теперь знакомого удовлетворения не было. Надя отвлекала его. Время от времени он возвращался к ней в своих мыслях. Всем своим обликом она напоминала ему его Иринку.
Это было почти так же. Он приехал тогда на практику и навстречу ему вышла черноволосая, черноглазая девушка в испачканной мазутом и землей спецовке. Она повела его за буровые вышки к кернохранилищу, в руке у нее звякала связка ключей, а от каждого шага на спине вздрагивали две толстые черные косы. Она шла впереди него, гордая и перепачканной спецовкой, и ролью осведомленного человека, специалиста. А он шел за ней, позабыв и то, зачем сюда приехал, и вообще обо всем на свете.
Девушку звали Ириной. И за ней ухаживал инженер, франт в сером костюме, совсем не подходящем к буровым вышкам и измазанным соляркой комбинезонам. В Илье он вызывал неодолимое чувство бешенства. Однажды он встретил Иринку на той же дорожке за вышкой. Он не знал – она вышла навстречу нарочно или все произошло случайно. Но он взял ее за плечи, крепко, так что ей даже стало больно, и сказал: – Пойдешь за меня?
Он не спросил, а просто предложил ей, почти приказал, и она вдруг склонила голову, прижалась к его груди и они стояли так посреди белого дня, полные друг другом, никого и ничего вокруг не замечая.
А теперь позади идет Надя. И она похожа на его Иринку. И, быть может, тоже ждет, чтобы он взял ее за плечи и сказал: – Пойдем со мной.
Но если бы даже это была вторая Ирина, мог он принадлежать обоим Иринкам сразу?
А Надя шла за ним доверчиво и неотступно. В лагере все казалось просто. Он мог и поухаживать за ней, и пошутить, и даже позволить себе некоторую бесцеремонность в обращении, но, то было при