– Сегодня утром мне принесли врачебное заключение по медицинскому освидетельствованию трупа Колобова, – посчитав, что допрос старшего унтер-офицера Подвойского закончен, вмешался в разговор пристав Земцов. – Наш лекарь оказался совершенно прав: мещанин Иван Колобов либо отравился сам, либо был отравлен кем-то медленно действующим ядом из группы тяжелых металлов, в частности производным ртути, во многом напоминающем сулему.
– Вы полагаете, что возможно самоотравление? – поинтересовался Иван Федорович.
– А почему нет? – посмотрел на него внимательно пристав Земцов. – Скорее всего, оно и есть. Самоубийство. В нашей практике подобное случалось. На человека накатило запоздалое раскаяние, он и не выдержал угрызений совести и покончил с собой.
– То есть открывать уголовное дело по факту смерти Колобова вы не будете, – скорее, констатировал, нежели спросил Воловцов.
– Насколько я понял, доказать лживость или правдивость его слов относительно двойного убийства в Рязани Судебной палатой поручено вам, – не захотел напрямую отвечать на вопрос судебного следователя по особо важным делам пристав Земцов. – И вам так или иначе придется прояснять личность этого Коробова и обстоятельства его жизни и смерти, – добавил пристав и заключил: – Так что вам, как говорится, и карты в руки…
– Я вас понял, – холодно произнес Иван Федорович и сухо добавил, глядя прямо в глаза пристава Земцова: – К завтрашнему дню в канцелярии Департамента уголовных дел Судебной палаты должны находиться копия врачебного заключения по медицинскому освидетельствованию трупа московского мещанина Ивана Колобова, протокол происшествия и письменные показания старшего унтер-офицера Подвойского. Вам все понятно, любезнейший?
– Но…
– Никаких "но", господин пристав, – не дал договорить Земцову судебный следователь по особо важным делам. – Все указанные бумаги должны быть завтра у меня на руках. Иначе…Честь имею!
Глава 3. Первый из апостолов
Что нужно, чтобы заделаться