– Убери пуху, – сдержанно, но твердо потребовал Гриф, – в убежище никто не умрет, это как в Африке во время засухи – что-то вроде водяного перемирия.
Алексей посмотрел на сталкера. Спокойствие и уверенность Грифа передались и ему. Он опустил помповик, встал на ноги: «И что мы будем здесь с ним делать? А если выброс продлиться не один час и нам придется заночевать?».
– Будем спать по очереди, – сказал Гриф, переместил луч фонаря на стеллаж и направился в ту сторону. Оказавшись в темноте, Алексей поспешил за сталкером, по дороге доставая из рюкзака свой фонарь. Слепой пес, тем временем, перестал скалиться, облизался, повертелся на месте, лег, положил морду на лапы.
Глава 10. Убежище
Блестящие предметы на стеллаже оказались пустыми железными ведрами. Рядом в углу штабелем до самого потолка высились сборные железные ящики под корнеплоды. Ничего больше в амбаре не обнаружилось. Гриф вставил фонарь в специальный держатель на разгрузке, стянул пару ящиков на пол, сел сверху. Из нарукавного кармана достал целлофановый со спичечный коробок пакет. Высыпал на ладонь грамм пять зеленого порошка, ссыпал под язык. Лицо его скривилось от оскомины.
Над головами снова громыхнуло, всполох на мгновение озарил амбар. В ярком квадрате, протянувшемся до стены, гнулись тени трав, словно вырезанные из черной бумаги.
У Алексея не было крепежа под фонарь и он держал его во рту, пока стягивал ящики.
Гриф выключил фонарь, прислонился спиной к кирпичной прохладной стене. Боль в правом боку была еще терпимой, но он знал, без «ударных аккордов» не обойдется. Приближение приступа он ощутил, когда покинули сгоревший хутор.
Анестезирующий холодок растекся по рту. Гриф закрыл глаза, сказал, немного картавя и сглатывая слова: «Харе батареи сажать. Выруби фонарь».
– А он? – спросил Алексей.
– Выброс скоро кончится, и он уйдет.
– С чего ты взял, что скоро кончится?
Гриф ничего не ответил. А в подтверждение его слов скоро громыхнуло, уже южнее и глуше. Они сидели в темноте, прислушивались к стихии, к сварливому бормотанию зоны, к смерти, расхаживающей по проклятым землям и собирающей неприкаянные души сталкеров, которые не успели забиться в щель, вдавиться в трещину, зарыться в звериную нору или подлезть под плиту.
– У меня мать с отчимом не просыхают, – заговорил Алексей негромко. Голос его прозвучал сухо. Он подумал, что неплохо бы воды глотнуть, но передумал. Он с самого начала знакомства с Грифом искал момент, чтобы рассказать ему о своих веских причинах оказаться в зоне. Ему казалось важным, чтобы Гриф об этом знал. Без суеты, в темноте, не видя бесчувственных глаз, он мог собраться с мыслями, а точнее набраться смелости.
– У нас деревня вся такая, – продолжил Алексей, откашлявшись. –