Склонившись ближе к Леону, Дориан негромко произнёс:
– Лео, я никогда больше тебя не брошу, как бы ни было сложно. На стену буду лезть, но буду рядом. Пришло моё время отдавать тебе долг. Теперь мой черёд ставить тебя на ноги.
Он согнулся пополам, уткнувшись лицом в постель около руки близнеца. Глаза увлажнились от слёз, но солёные капли не сорвались с ресниц, слишком много уже было выплакано.
«Ты только проснись…».
Глава 6
К Дориану приехали друзья во главе с Фишером. Открыв им дверь, он прислонился к ней, смотря на них тоскливым взглядом побитого оленёнка, от которого только у самого бесчувственного человека сердце бы не начало обливаться кровью, в последнее время другого взгляда у него не видели.
Выглядел Дориан непривычно во всём чёрном, он надел одежду Леона. И это казалось достаточно странным, но друзья понимали, что таким образом он просто пытается компенсировать отсутствие близнеца, создаёт иллюзию того, что он рядом.
– Мы тебе не помешаем? – спросил Фишер, внимательно смотря на подопечного.
Дориан отрицательно покачал головой и отошёл в сторону.
– Проходите.
– Ты как? – спросил всё тот же Рональд, когда они все зашли в квартиру.
– Не обязательно каждый раз спрашивать об этом, – ответил Дориан, обняв себя за плечи. – Пока Леон не придёт в себя, ничего не изменится.
– Мы переживаем за тебя.
– Переживайте лучше за него. Я с моста не падал и в коме не лежу.
– Но Леона мы сейчас спросить не можем ни о чём, поэтому за него мы волнуемся молча, – ответил Эван.
Дориан угрюмо посмотрел на него и, тяжело вздохнув, отвернулся, смотря куда-то в сторону, ища взглядом что-то, что даст уверенность и силу, но не находя этого. Его уверенность сейчас лежала в отделении реанимации в обвитии проводов и трубок.
– А вот ты идти на контакт в состоянии, и без поддержки мы тебя не оставим, – добавил Прежан и обнял младшего Ихтирам за плечи.
– Я ценю то, что вы рядом, но не обязательно постоянно нести вахту около меня. Я глупостей не наделаю, по крайней мере, до того момента, пока Леон не придёт в себя.
– Ты эти упаднические мысли и суицидальные настроения оставь, – ответил Эван. – Всё будет хорошо. Если Леон не умер до сих пор, то он уже не умрёт, а это, по-моему, главное.
Он говорил не очень красиво, но зато чётко, ведь и правда главное, что Леон жив, а остальное исправится и наладится со временем. Но Дориану не становилось от этого легче. Наверное, в нём вновь играл предельный эгоизм: он не желал ждать, а хотел прямо сейчас узнать, что всё будет хорошо, поговорить с братом, обнять его, развеять своё зудящее одиночество и утолить тоску по нему. Он всегда ненавидел ждать, а теперь