Клодия закончила свой кошмарный рассказ и вновь заплакала. Миссис Смит в отчаянии обняла сестру за плечи. Мистер Смит, раздумывая, нервно мерил шагами гостиную.
– Что же с нами будет? – нарушил он воцарившееся молчание.
Клодия подняла на мистера Смита свои покрасневшие заплаканные глаза и бледными бескровными губами прошептала:
– Вы станете одними из нас.
В этот момент дверь в дом распахнулась. На пороге чёрной тенью возникла Анна, вслед за ней вошли судья и городовой. С улицы слышались крики.
– Вот они, хватайте их! – заверещала бывшая служанка семейства Смит.
Судья и городовой решительно двинулись вперёд.
– Лоренс, Гарри, давайте уладим всё мирно, – с фальшивой улыбкой предложил Говард.
Он давно знал этих господ, но за те полгода, что мужчина был в отъезде, их облик и поведение разительно изменились. Глаза стали пустыми и безжизненными, будто стеклянными. Взгляд расфокусирован, бегал из угла в угол, ни на чём толком не останавливаясь. Лица судьи и городового были бледны, словно кто-то выкачал из их тел всю кровь. «Симптомы болезни!» – подумал Говард, медленно отступая под натиском напирающего судьи. Городовой тем временем подбирался к его жене, которая кричала, что подаст на него в суд. Клодия прикрывала сестру от цепких лап Гарри Митчела.
– Мы не сможем ничего уладить, Говард, пока вы ещё живы! – ответил судья Лоренс Флип и захохотал противным скрипучим смехом.
– Лучше сдавайтесь! – предупредила миссис Бернард.
В её руках появилась огромная лопата, какими пользуются фермеры для очистки выгребных ям.
Гарри Митчел всё-таки добрался до жены мистера Смита – он с силой оттолкнул Клодию от сестры и вцепился бледными руками с выступающими синими венами в шею миссис Смит.
– Сдавайся, – шипел он с искажённым гримасой ненависти лицом.
– Отпусти её! – крикнул, подбегая к нему, Говард Смит. – Хорошо, мы сдаёмся.
Городовой отпустил хозяйку дома. Та прижалась к груди мужа и заплакала. Судья и городовой взяли под руки своих пленников и повели их наружу. Миссис Смит обернулась на сестру. К девушке подошла Анна и ударила её по лицу. Клодия пошатнулась и упала на пол. Хозяйка дома охнула, в её глазах помутнело, обморок белой пеленой обрушился на женщину. Городовой грубо подхватил обмякшее тело, закинул на плечо и пошёл как ни в чём не бывало вперёд. Мистер Смит в отчаянии застонал. Процессия направилась прямиком к дому судьи.
Близился вечер. На улице было полно народу. Все собирались в кучки поближе к воде. Подходило время всеобщего омовения. Женщины, мужчины и дети расступались при виде идущих, кто-то узнавал Говарда Смита, кивал ему, но чаще никто и не смотрел в их сторону, понимая, что у Смитов было огромное преимущество –