И вот сейчас, спустя не так уж много времени, я занимаюсь наиглупейшим делом: пытаюсь схватить голыми руками за хвост молнию. Если бы ты завтра пришел и сказал мне, что все кончено, окончательно и бесповоротно, ничего бы не изменилось. Для меня это давно пережитое потрясение (или опасение, не знаю, которое из этих двух определений подойдет больше). Я была готова к этому давно, еще с середины моей поездки, и теперешние запоздалые, прямо скажу, и даже, в общем-то, ненужные слова не решат ничего. Не будет ни слез, ни истерик, ни упреков. Даже эффектных сцен не будет. Ничего, что, может быть, ты ожидал увидеть. Я приму это как неизбежное. Например, как первые лучи яркого солнца после грозы, как начало очередного дня или другой жизни. Ведь начинать жить заново уже перестало быть для меня чем-то новым. Это так легко, начать жить заново, особенно когда сама жизнь подталкивает тебя к этому, когда дороги в прошлое нет. И нет выбора, есть только путь вперед. «Past. A point off, no return».
7
В один из вечеров я думала над двумя вопросами, которые, как мне казалось, были прочно связаны между собой, но только установить, которым образом они связаны, мне никак не удавалось. Как только мне казалось, что я в двух словах от решения, так предыдущие рассуждения начинали противоречить настоящим, и все приходилось начинать заново. Все началось с того, что я подумала: почему книги всегда заканчиваются? Как только ты начнешь вживаться в характер и стиль мышления персонажа, как повествование обязательно оборвется. Для меня книга – иной мир, параллельная реальность, гораздо более яркая и интересная, чем та, которая меня окружает на данный момент в виде мелко сеющегося за окном дождя. Я никогда не читаю книги – я в них живу. И я умираю, как только жизнь в том мире аллегорий и метафор прекращается с последней страницей. Я беру новую книгу и снова появляюсь на свет, но на свет уже другого мира, того который существует вместе с реальностью новой книги. Сколько раз я умирала и рождалась заново подобным образом? А умирал ли ты, закончив чтение? Я помню, ты вел дневник прочитанных книг, где записывал их названия и авторов, когда ты сказал об этом, их было там сто восемьдесят шесть.
Итак, за окном моросил вторую неделю дождь, книга, в которой я жила закончилась, и я подумала, что когда хочется вместить в книгу все больше и больше, столько что начинает казаться, будто она сейчас треснет по швам, как переполненный чемодан, то лучше немедленно поставить точку. Вторая мысль возникла