Уставшие и пыльные мы сидели на полу и разбирали свои трофеи. Мансфилд повертел обрывок обгорелой бумаги, в свете лампы прочитал:
– « … государь! Или ваша тайна станет известна… кровь предков и …» Ну и почерк! Неужели вымогатели не могут писать разборчиво?
– Думаете, Ларкинс кого-то шантажировал? – Я взяла из его рук кусочек письма, найденного под креслом у камина. Вот и выдрессированные слуги! Убрать, как следует, на наше счастье не удосужились!
– Все возможно. Хотя, с таким же успехом, могли и старика шантажировать. Если было чем. А что у вас?
– А что интересного в пулях из дуэльного пистолета?
– Они серебряные.
– Разве такие делают?
– Только если он опасался нежити.
– Но это же бабушкины сказки!
– Сказки, – согласились со мной. – Бабушкины. Так что у вас интересного?
Я показала долговые расписки.
– Я не знаю никого из этих людей. Вудворд, Свиншисон, О`Конор… Суммы указаны внушительные, то есть люди богатые. А, значит, известные. Но эти имена мне ничего не говорят. Ни в Сент-Айвз, ни в ближайших нет людей с такими фамилиями!
Джеремайя прикрыл глаза:
– Хорошо. Разберемся. Сделаю запрос по своим каналам, – он немного помолчал. – Я бы на его месте сделал еще один кабинет. Или отдельное хранилище. А еще, леди, припомните: не занимался ли наш покойник чернокнижием?
– Что?! – воскликнула я. Вот уж большей глупости он сказать не мог! – Да вы же сами знаете про его богоугодные дела! Он же славился своей набожностью! Святое писание наизусть читать мог! Местный священник считал его образцовым верующим! Да он только со святым отцом и был в нормальных отношениях!
– Тише, тише, леди, – поморщился граф. – Я уже понял, что Ларкинс был идеальным прихожанином.
Я вздохнула, успокаиваясь. Рано.
– А зачем примерному и безукоризненному последователю официальной и единой Церкви реликвии по Черной магии?
– Где?
Он просто махнул рукой в сторону книжных шкафов.
– Там. Я не дурак, чтобы в руках такие вещи держать. Дольше необходимого. Поверьте на слово.
Не поверила. Пока мне не показали толстенькую книжечку с заклепками по бокам. Держал ее маг аккуратно, с едва заметной брезгливостью на лице. И перчатки надел.
– Одна из частей триптиха по совершенствованию знаний Черного искусства. Пишется кровью по коже. Кровь предпочтительно брать детскую. Кожу – сдирать с девственниц. Заклинания в основном авторские, преимущественно класса «А» – особо разрушительные для физического, душевного или психического плана. Практически все экземпляры были уничтожены еще в прошлом столетии. Естественно, запрещена Церковью. Владеющий сей рукописью нуждается в покаянии с отчуждением всего имущества. А где вторая часть, там и первая с третьей.
Сказал и сразу же поставил на место.
– И стоит она как половина этого поместья.
Мне начал мерещится