Центральное место в комнате занимал солидный письменный стол с множеством ящичков. Модная лампа на элементарном кристалле освещала стопки документов, бухгалтерские книги, долговые расписки. Обычно аккуратно сложенные, сегодня они были разбросаны в беспорядке, несколько бумаг валялось на полу. Неслыханное дело для чистоплотного и педантичного человека.
Старик с лысеющей седой головой сидел за столом и, злясь на весь мир, писал очередной черновик письма. За его спиной неслышно открылась дверь, впуская в комнату девушку в вечернем платье.
– А, это ты! – господин Ларкинс сухо прокашлялся. – Наконец-то явилась! Подожди, милочка, я и с тобой разберусь…
Гостья, как под воздействием дурмана, ни слова не говоря, подошла к оружейной стене, сняла один из револьверов (все в доме знали, что старый параноик держал их заряженными), навела пистолет на ничего не подозревающего мужчину и нажала на курок.
Когда звук выстрела утонул в раскатах грома, как наваждение ушли и злость, и ярость, и обида. Бешеные чувства схлынули, как прилив. Пришло очень острое осознание непоправимости содеянного. Нельзя ведь отмотать время вспять, хотя бы на несколько секунд…
Я не просто УБИЙЦА. Я еще и убила НЕ ТОГО человека!
Глава 1
Утром этого дня
По обыкновению я спустилась в столовую первой. В небольшой светлой комнате был уже сервирован сытный завтрак. Традиционные блюда на семейном фарфоре, который продать не получилось из-за того, что не хватало одного блюдца. Традиционный чай и кофе. И плохо отполированное серебро.
Я едва успела присесть на стул и как следует разгладить льняную салфетку, как влетела Лаура.
– Утро доброе, сестренка! – прощебетала девушка и ритуально чмокнула меня в щеку.
– Доброе, – ответила я, рассматривая свою жизнерадостную сестру. В отличие от меня, получившей от природы высокую стройную фигуру, прямые темные волосы и серые глаза, Лаура Мария была миниатюрной шатенкой с вьющимися волосами цвета молочного шоколада, а глаза были скорее голубые. Обворожительная, с веселым легким характером, сестра привыкла купаться во всеобщем восхищении. Когда надо, она умела произвести хорошее впечатление. О ее эксцентричном темпераменте, казалось, знали только я и бабушка. Отец же боготворил младшую дочь и часто потакал ее капризам. – Как спалось?
– Чудесно! – девушка брезгливо наморщила свой маленький носик, одним пальчиком отодвинула тарелку с омлетом и беконом. Подумав, она притянула к себе сыр и жаренные тосты, налила яблочного сока. – Не начинай!
Спор о том, как следует завтракать юной леди между нами возникал с завидной регулярностью. Я придерживалась мнения, что утренний прием пищи должен быть основательным и плотным, сестра же увлеклась модным веянием, что леди необходимо питаться как птичке.
– Кстати, когда у нас опять будет нормальный апельсиновый сок?
– Когда у нас будут деньги.
Семнадцатилетняя девушка пожала плечами:
– Ты можешь быть такой скучной, Белла!
Ну да, не ей же решать, как растянуть невысокие доходы, чтобы никто не догадался о бедственном положении дел родовитого семейства. Надо придумать, как расплатиться с прислугой: кому-то в этом месяце, кого-то попросить еще подождать. Счета от мясника, молочника, портного, сапожника… Они тоже требовали оплаты. Дом, милый дом, хранящий память предков, нуждался в ремонте. Кристаллы отопления и освещения регулярно разряжались. Сад пребывал в запустении. Даже выбираясь на балы нам приходилось перешивать платья по несколько раз, одалживать у замужней старшей сестры ленты, веера, а то и туфли. От отца помощи не было.
– Кстати, Стелла приглашает нас на обед в ЛилиХолл. Она распорядилась прислать за нами коляску! Обещает что-то вкусненькое на десерт! А еще, представь себе, она пригласила Оскара Эрттона и его друга. Помнишь, я рассказывала?
– Джентльмен из Люнденвика? – сложно было бы забыть! Про молодого человека из столицы девушка щебетала уже без малого три дня.
– Да. Говорят, он служит при дворе Ее Императорского Величества, а еще, что он самый настоящий граф! Или герцог?
– А на меньшее ты не согласна?
Сестра фыркнула.
– Доброе утро, девочки! – громогласно объявил вошедший мужчина. Наш отец вообще ничего тихо делать не умел.
Щуплый, щеголеватый, щепетильный в мелочах. Человек доброго нрава, но абсолютно безалаберный и безответственный: пока я не стала достаточно сознательной и не взяла финансовые дела семьи в свои руки, умудрился спустить все деньги, доставшиеся в приданное жене. Наша