Бег избавляет от мрачных мыслей. Ненадолго – хотя бы на время бега. Можно проговаривать мысль вслух – ритмичными кусками, на каждый шаг. Вытаптывать ее из себя, притуплять многократным повторением. Думать вредно. Думать-вредно. Или на четыре такта: ду-мать-вред-но.
Положение, в котором оказался российский миротворческий контингент в Боснии, было оскорбительным и унизительным. Военная сила, связанная по рукам и ногам. Немые наблюдатели творящейся несправедливости. По статусу «SFOR» российский батальон входил в миротворческие силы в Боснии и Герцеговине на условиях подчинения тем, кто сейчас бомбил соседнюю Югославию.
– Брюхи не развешиваем, зады не волочим! Медленный боец – мертвый боец!
Шаталов прибавил темп в начале последнего круга, и немногим удалось уцепиться за него, не отстав окончательно. Он свернул на плац, остановился. Ледяной рассветный воздух приятно холодил кожу. Подбегавшие солдаты держались из последних сил. Они отдыхивались, сплевывали вязкую слюну, понемногу выстраивались в шеренгу перед командиром. Дожидались остальных.
Глазастый Саня Зуев первым заметил в светлеющем небе цепочку крошечных черных треугольников.
– Суки… – процедил он сквозь зубы. – В Боснии, типа, мир берегут, а Югославию утюжат!
Все задрали головы, разглядывая американские самолеты. Подбежали отставшие.
– Разговорчики в строю! – рявкнул Шаталов. – Упор лежа, два по пятьдесят, и чтоб пружинило!
Проследив, что все начали отжиматься, Шаталов тоже приступил к упражнению – быстро и яростно. И-раз… И-раз… Думать-вредно…
Закончив первый подход, десантники оставались сидеть на асфальте и снова смотрели в небо.
– Смотри, наш! – сказал Цыбуля и ткнул пальцем в другую сторону небосклона.
Навстречу американским бомбардировщикам летел одинокий югославский перехватчик.
– Вмажь им! – крикнул Саня Зуев, и Шаталов не стал его одергивать.
Он сам смотрел, как сходятся черные точки, как протягиваются между ними белесые линии ракет «воздух-воздух».
– Дава-ай! – тихо протянул Коля Коновалов. – Дава-ай!
Слабая вспышка – и перехватчик начал стремительно терять высоту, потянул за собой темную дымную нить. Беззвучно скрылся за горизонтом, небо на секунду озарилось светлым.
Десантники подавленно молчали. Крепкие ребята, лучшие из лучших, никакого молодняка, собраны поштучно со всей необъятной – а глаза на мокром месте.
– Отставить сопли, – негромко приказал Шаталов. – Упор лежа. Вторые пятьдесят, начали!
Сколько запланировать на военные траты? Со времен появления первого племени на Земле этот вопрос стал одним из главнейших для любого вождя, правителя, короля, хана, раджи, диктатора, президента. Сколько? – ответ потребовался задолго до появления денег. Сколько – в потраченных человекочасах и человеческих жизнях, в невосполнимых