– Хватит! Прекратите! Я все поняааааааа… – закончить ему не дал второй удар.
После третьего он уже не мог кричать, только извивался, повиснув на цепи. Один из игроков неподалеку попытался возмущаться, но, сколько бы ни открывал рот, не раздавалось ни звука.
«Сейчас у игроков нет права голоса. Прямо, как при разговоре с Берчевым: нашим мнением никто не интересуется, администрация просто доносит до игроков свое. А что на счет неигровых персонажей?»
Марк посмотрел на Вастиса. Мастер резьбы по камню грыз губы. Широко распахнутые глаза смотрели в землю. Руки вцепились в колени, в попытке унять дрожь в ногах.
«Ему страшно… Возможно, прямо сейчас в его модель поведения вносятся изменения, из-за присутствия при критическом событии. Возможно, направление этих изменений определяется неким генератором случайных чисел, и потом обосновывается теми или иными воспоминаниями, которые заложены в легенду этого персонажа. Возможно, для каждого критические события свои, и определяются событиями их мнимой жизни. Теми, что связаны с сильными переживаниями или получением вреда. Возможно… все работает совершенно иначе. Устройство искусственного интеллекта, применяемого в „Зеркалах Арона“ – одна из самых больших тайн. Даже другие страны вынуждены подключаться к существующей игре. Никто не позволил им получить столь секретную информацию. И, что удивительно, постепенно давление с их стороны пропало. Чем же от них откупились? Хотел бы я знать…»
После седьмого удара, тишина затянулась.
«Уже все?» Марк посмотрел на Вастиса. Он задрожал еще сильнее, втянул голову в плечи и зажмурился. Перевел взгляд на палача. Тот положил плеть в стороне, но взамен взял у стражника другую – более длинную, с маленькими крючками по всему хвосту. Палач отошел вбок, хорошенько размахнулся, и ударил так, что не задел пленника. Плеть захлестнулась на столбе перед измученным игроком, крюки впились в дерево. А потом палач потянул свое орудие обратно. Медленно. Крюки впивались в древесину, вырывали небольшие щепы, оставляли глубокие борозды бледных царапин на потемневшей от времени поверхности.
«Этот деревянный болван не для того, чтобы прицепить преступника, после экзекуции. Он для того, чтобы устрашить убийцу, заставить его представить себя на месте этого чурбана, поселить в его сердце страх перед законом игры.»
Палач размахнулся снова, но пустил плеть над головами зрителей. Затем еще раз, давая рассмотреть ее. «Верно. Это урок не только для него, но и для всех здесь присутствующих» После третьего замаха, страшное орудие обвилось вокруг висящего не цепях игрока.
Марк не сразу осознал произошедшее, а когда палач потянул плеть на себя, самообладание его покинуло. Он попытался отвернуться, но не смог. Все тело будто замерло в пространстве. Все что удалось – расфокусировать