– Военнопленным бы ты считался, если б вышел сдаваться в форме! – уточнил Волк и угрожающе щёлкнул пастью, подмигнув при этом Илье.
Тот понял намёк и принялся угрожающе махать дубиной.
Филатыч заёрзал, потом, как бы через силу, ответил:
– Я служу в Центральном Разведывательном Управлении Византийской Империи.
– Ого! – непроизвольно вырвалось у Ивана: это учреждение, как постоянно писали в советской прессе и вещали по Серебряному Блюдечку, «раскинуло свои омерзительные щупальца по всему Земному Диску»!
Волк покосился неодобрительно и строго постучал хвостом. Затем он обнажил клыки и надвинулся на цереушника, добиваясь «момента истины».
– Задание?
– Меня убьют, если я расскажу… – прошептал Филатыч, опустив голову.
– Тебя убьют, если ты не расскажешь, – недобро пообещал Волк и замахнулся лапой.
Филатыч пугливо отшатнулся, аж слёзы на глазах выступили.
Иван не выдержал и громко сказал по-украински (чтобы враг не понял):
– Товарищ Серый! Зупынись (остановись, укр.)!
– Шо: «зупынись»? – отозвался Волк, припечатывая лапой муху
После довольно долгого молчания, нарушаемого лишь сопением Ильи, крутящего дубиной восьмёрки, допрашиваемый раскололся:
– Я должен найти Змея Горыныча и похитить его яйца. Случайно узнав, что вы тоже охотитесь за ним, я следил за вами, надеясь отнять добычу.
Всё это было чистой правдой! А зачем выдумывать лишнее враньё? Запутаться можно!
Волк переглянулся с Иваном. Вон оно как! Прямо, происки империалистов, как и предупреждал замполит неоднократно и настойчиво!
– А почему сдаться решил? – спросил Иван, хотя это было уже не так важно.
Филатыч, поняв, что противник ему поверил и вот-вот расслабится, горестно развёл связанными руками:
– Группа моя, оба-двое, в болоте потонула третьего дня. А с ними все харчи и туалетная бумага… и карта. Прямо, гибель пришла! А жить-то хочется! Вот и решил я, что плен лучше смерти.
Сие вполне логичное и правдоподобное объяснение удовлетворило товарища Серого и Ивана. Оставив пленника одного, они отошли в сторонку посоветоваться.
– Придётся его с собой тащить, – вздохнул Иван, – Хотя и не хочется.
– Надо, Ваня, надо! – с металлом в голосе возразил Волк и процитировал ещё не снятый фильм «Белое солнце пустыни», – Потому, что долг революционный к тому нас обязывает.
– Связанный он нас сильно тормозить будет…
– А зачем его связывать? Достаточно только ночью. Днём навьючим его коробом с Осколком и макаронами. Да от меня и не убежит!
До них донёсся голос как бы оклемавшегося Филатыча:
– Гражданин начальник! Раз уж вы меня в плен взяли, извольте покормить! Положено!
– Ну вот, ещё и кормить его, – проворчал Иван с досадой, – Рогнежка! Дай ему макаронов, что ли…
– Ага,