Это платье тоже подарил ей лорд Артор-Симво вернее – его сын Гаррос в благодарность за целебные травы, которыми Лайрэ снабжала домашних лорда. Легким движением ловких пальцев она обернула вокруг бедер тройной шнур из бархата с золотыми кистями и завязала пояс на бедре особым узлом. На пояс подвесила ножны из тисненной узором кожи. В ножнах покоился нефртовый ритуальный кинжал, в серебряную рукоять которого выкованную в виде драконьей морды был вделан «глаз» из кроваво-красного рубина.
Схватив гребень, сделанный из комля йиллайины и украшенный нежно-розовым перламутром, она поспешила вернуться к постели незнакомца. Из мимолетного прикосновения она узнала, что он все еще плывет в глубинах своего неестественного сна. И что, подобно форели, рвется подняться наверх, к сверкающей там блесне солнца.
Лайрэ легонько потрясла его. Ответом было лишь бессмысленное бормотание. Оставшись возле постели и с волнением наблюдая за ним, она стала расчесывать свои длинные золотистые волосы.
– С каждым ударом сердца ты все ближе к солнечному свету, – с надеждой проговорила она. – Прошу тебя, проснись и назови мне свое имя.
Его голова беспокойно повернулась, дернулась рука. Лайрэ прикоснулась к нему, но не уловила ничего нового.
Ее охватило такое же беспокойство, какое владело и погруженным в сон незнакомцем. Она чуть-чуть приоткрыла ставни и выглянула из окна. Никого не было видно на тропинке, ведущей от замка к ее уединенной усадьбе.
Она открыла ставни пошире и стала заплетать волосы, не обращая внимания на порыв бодрящего ветра, устремившегося внутрь. Гребень выскользнул у нее из рук и упал на усыпанный тростником пол возле самой кровати. Она захлопнула ставни.
Когда она нагнулась за гребнем, ее волосы упали на привязанное к кровати запястье незнакомца. Крепкие, сильные пальцы вцепились в них.
Она замерла, а в следующее мгновение встретилась с пристальным взглядом карих глаз, смотревших на нее с расстояния в несколько дюймов.
– Кто… ты? – спросил низкий и в то же время певучий мужской голос.
– Ты пришел в себя! Ты проспал два дня, и я боялась, что…
– Два дня? – переспросил он.
– А сам ты не помнишь? – тихо сказала Лайрэ, гладя его по руке, вцепившейся ей в волосы. – Была гроза.
Она остановилась и с надеждой ждала, что он ответит.
– Ничего не помню, – проговорил он.
Лайрэ не сомневалась, что так оно и есть на самом деле. Касаясь незнакомца, она ощущала лишь глубину его смятения.
– Я. Ничего. Не. Помню! – с силой повторил незнакомец. – Что со мной случилось?
В его голосе слышалось смятение и страх. Он попытался встать, но лишь понял, что связан по рукам и ногам. Он был так поражен, что отпустил волосы Лайрэ и попробовал освободить от пут руку.
– Успокойся, – сказала Лайрэ, беря его за руку.
– Я