– Я… Нет… Что ты папа! – но голос и лицо выдали бы Машу и не столь проницательному человеку как опытный бывалый купец.
– Ах ты дрянь такая!!!
Девушка замерла ни жива ни мертва от страха.
– Потаскуха! – ревел купец первой гильдии Баранцов как пьяный деревенский мужик. Думала, я не знаю что ты к нему бегаешь? Знал – да вот не знал – зачем!! Ты… моя дочь, бегала из дома как трактирная девка, цена которой – кружка пива да полтина??? Ты бегала чтобы с ним е… ся? Говори – он тебя вы….б? Или уже обрюхатил? Говори – этот щенок тебя обрюхатил?! – грозно прогремел он нависая над девушкой. Мария не могла вынести этого ужаса, не могла поверить в то, что Михаил Еремеевич произносил такие слова – это он то, заставлявший и после обычного грубого слова мыть её рот с мылом!
– Папочка, папочка… – лепетала она, сжавшись, как испуганный зайчонок.
Но он не слышал ее.
– … Как ты могла … – выл он раненным волком. Боже мой! С этим щенком паршивым… Боже мой! Моя дочь! Моя кровиночка! Как сучка драная… Слава Богу мать твоя этого не видит! Ааэээ!
На глазах её отца выступили слезы горя – и от этого Маше стало еще страшнее – ибо последний раз он плакал на похоронах её мамы…
– Барин, барин – помилосердствуйте! – закричал ему с козел кучер, тревожно оглядываясь. Вы уж это… до места дотерпите! Не гоже на улице то… И тут Маша увидела как из пелены холодного дождя прямо на них вылетела ломовая телега….
Девушка не успела ни предупредить кучера ни даже закричать…
Сильнейший удар… Вспышка света… Навалившаяся тьма… И все исчезло…
Пять дней спустя
Капитолина Ивановна Мышко остановилась у дверей спальни. Совсем недавно оттуда вышел доктор медицины Павел Альбертович Фельцер – их семейный врач, приват-доцент Военно-Медицинской Академии.
«Положитесь на Господа» – звучали в её ушах последние слова высокоученого медика.
…Полицейский врач, который вскрывал тело Баранцова, полностью подтвердил диагноз доктора Верховцева – отец Марии и в самом деле страдал раком желудка, и вряд ли бы прожил более двух лет. Но и их ему не отпустила судьба. Не вовремя подвернувшаяся телега, опрокинувшаяся пролетка и вот…
Ее деверь, как гласит бумага, заверенная гербовой печатью, умер на месте от «обширного внутреннего кровоизлияния» – разорвалась изъеденные канцером требуха.
Как выяснилось попутно, Баранцов последние месяцы заглушал приступы боли при помощи этого новомодного белого зелья – кокаина, которое по словам докторов не так опасно как опиум (чем и объяснялись посещавшие его приступы внезапной веселости). * При нем даже нашли табакерку с белым порошком.
Оставалось лишь благодарить Бога что Мария осталась в живых. Но она до сих пор лежит не приходя в сознание и никто не мог поручиться за её выздоровление.
А