Несколько минут Давьян побродил по коридорам, беспокойно ломая голову над услышанным. Нападения на школы? Он знал, что такое случается – охотники выслеживали и убивали одаренных поодиночке, поймав на нарушении закона, но, случалось, били и по крупным мишеням. Иной раз нападали местные жители, решив избавиться от близкого соседства с владеющими сутью. Однако в последние месяцы Давьян не слышал о крупных побоищах, о каких толковал незнакомец.
Наконец мальчик со вздохом признался себе, что услышал слишком мало. Конечно, если это касается его и других учеников, старшие их предупредят.
Вскоре Давьян решил, что выждал достаточно и можно повторить попытку, и действительно, вернувшись к блюстителю, нашел дверь широко открытой. Тален был один – перебирал какие-то записи, закатав рукава и сбросив голубой плащ блюстителя на спинку соседнего стула. Когда Давьян остановился перед его столом, Тален снял очки для чтения и выпрямился.
– А, так госпожа Алита тебя все-таки отыскала? И, как я вижу, не порвала в клочки, – с улыбкой в голосе заговорил он.
Уголки рта у Давьяна полезли вверх, едва он с облегчением понял, что Тален не станет возвращаться к событиям прошлой ночи.
– Я подожду радоваться, пока учителям не будет сказано, почему пусты обеденные тарелки, – сдержанно отозвался мальчик.
– Разумно, – усмехнулся Тален и жестом подозвал Давьяна к сундуку в углу комнаты. Этот жест открыл взгляду татуировку на его правом предплечье. Давьян, как всегда при виде метки блюстителя, сдержал дрожь. Выглядела она так же, как у него: мужчина, женщина и ребенок в круге, но если у одаренных метка возникала сама собой при первом же применении сути, то блюстители свою выбирали добровольно. И метки блюстителей всегда были окрашены в красный, а не в черный цвет. От этого они походили на клейма, словно были выжжены на коже.
– Давно мне не приходилось их на тебя надевать, – заметил Тален, открывая верхний ящик.
Давьян содрогнулся.
– Меня реже других посылают за стены… Ума не приложу почему, – добавил он, не скрывая сарказма.
Тален оглянулся на него через плечо.
– Из желания тебя защитить, Давьян. Я бы на их месте поступал так же. Тут нечего стыдиться. – Он поскреб у себя в бороде. – Кстати говоря, ты, насколько я знаю, обычно ходишь не один. Если хочешь, я мог бы попросить старшего Олина найти тебе спутника.
Давьян замотал головой.
– Три года прошло. Мне уже не требуется особого обращения. Ни от кого, – с намеком добавил он.
Тален вздохнул.
– Верно. В общем, верно. – Он вытащил из ящика руку, в которой зажал незамкнутый обруч из скрученных ониксовых полос, отполированных так, что Давьян видел в них искаженное отражение своего лица. – Протяни руку. Только прежде лучше сядь.
Давьян пожал плечами.
– Никогда не замечал, чтобы она на меня особенно действовала.
Тален усмехнулся.
– И все же. Я не раз слышал эти слова от учеников,