– Вань, а Руслан Борисович сегодня еще вернется или уже домой отдыхать отправился?
– Я то почем знаю! – пожал плечами Петров. – Он мне не докладывает. Да и тебе тоже. Ушел по делам. Вернется, когда закончит. А что, сильно нужен?
– Да не то чтобы прямо сейчас. Просто кое-что интересное проступает касаемо некоторых людей. Не хочу через его голову докладывать.
– Тогда да, тогда конечно. Товарищ Сомченко такое не любит.
– Такое никто не любит, – позволил я себе легкую усмешку. – Поэтому я и не собираюсь делать ничего такого. Все по закону, писаному и неписаному.
Петров понимающе закивал, после чего, увидев, что я вновь закопался в бумаги, отчалил к собственному столу. Не то чтобы работать, скорее просто подремать с открытыми глазами до окончания рабочего дня. Нутром чуял, что я его ни за новыми документами, ни в архив уже не погоню. Правильно чуял, сейчас мне только и оставалось, что подчистить кое-какие шероховатости да оформить докладную записку в максимально выгодном ключе, а потом сделать еще кое-что…
Вот и получилось, что спустя полтора часа после окончания работы я сидел в одной из пока еще многочисленных московских чайных, наслаждался здешним ассортиментом и… ждал человека, о встрече с которым договорился еще два дня назад. А сегодня лишь подтвердил, что никаких форсмажорных обстоятельств не возникло. Имя же его… Ну да, тот самый Руцис Аркадий Янович, тесные отношения с которым были важным элементом разработанного плана.
Звонил я ему довольно часто. Встречи были более редкими и непериодическими, лишь по действительно важным, по его мнению, вопросам. Мне лишь оставалось подыгрывать в этом опытному чекисту, ведя себя так, как должна была вести моя маска. И вроде как получалось. Откуда уверенность? Да просто в противном случае у меня быстро бы нарисовались проблемы. Сначала в виде слежки, а потом… Мда, потом пришлось бы быстро исчезать, опережая приказ об аресте. Но пока что бог миловал. Надеюсь на то.
– Что-нибудь еще подать? – нарисовался рядом официант, стремящийся услужить человеку в форме ОГПУ.
– Пока нет. Позже – непременно. Жду человека. Как появится, тогда подойдете.
– Будет сделано-с…
Ага, понятно. Еще с тех времен персонал. Уж больно привычки и речевые обороты соответствуют. Хотя удивляться особо нечему. Обслуга, она такая, любые встряски без особых потерь способна пережить. Не вся, конечно, но тем не менее. Ведь новые «хозяева жизни» любят кушать, как и прежние. А еще предпочитают, чтобы их обслуживали соответствующим образом, пусть он и далек от «пролетарской солидарности». Мда, забавно все же смотреть на происходящее несколько со стороны. Думаю, что схожим манером взирают на происходящее немногочисленные сейчас в Стране Советов иностранцы. Но есть и одно отличие. Им просто чудно и забавно видеть все