– Осталось только найти… А пока можно и вздремнуть… – не открывая глаз, Алика зевнула и повернулась на бок, собственнически сграбастав мягкий бархатистый плед.
Ей впервые снились красочные теплые сны, буквально излучающие счастье, в которых расплывчатый образ ее мамы больше не исчезал.
Кассандру колотило, колотило настолько, что от зубов слышался дробный стук. Она чувствовала себя неуверенно, будто перед первым собеседованием при устройстве на работу или перед первым сексом. Как быть? Что говорить?
Она нырнула в портал вслед за Эмитом, словно собиралась окунуться в ледяную прорубь. Если бы мужчина не держал ее за руку, наверняка бы не пошла – струсила, убежала. Хотя и сейчас ноги подгибались от страха.
– Перестань дрожать, милая. Все будет хорошо. – Его уверенная полуулыбка сводила с ума, но Кас стряхнула этот флер, обещая себе, что точно заберет все сполна этой ночью.
– Я спокойна, – с трудом выговорила она, натянув искусственную жалкую улыбку.
Направившись прямиком в спальню, они никак не ожидали увидеть средь разбросанных одеял и подушек спящего в одежде Инетра. Его лицо было безмятежным, и Кас очень захотелось прилечь рядышком с ним, а еще лучше с обоими…
– То есть вот так, да? Спим вместо того, чтобы работать… – Эмит проговорил все это настолько громко над ухом у друга, что тот подскочил, ошарашенно оглядываясь по сторонам.
– Я тебе это припомню, – просто заявил Инт, подтаскивая к кровати Кассандру.
Она вяло сопротивлялась, но, в конце концов, была рада такой задержке. Все-таки в любви на троих она научилась отдаваться без остатка, забывая обо всем на свете.
– Пошалим, маленькая? – хитро спросил Прогер.
– Я не думаю, что это допустимо. Все же в доме моя дочь…
– Ее комната в другом крыле, и, когда я заходил к ней в последний раз, она спала сном младенца. Пожалей своих мужчин. Мы ведь провели эту ночь без тебя.
– Вот увидишь, тебе станет легче после этого. – Эмит снял с нее спортивную курточку и стянул через верх черную футболку.
Стиратель уже целовал ее шею и плечи, когда Инетр освобождал ее тело от спортивных бриджей и кроссовок. Податливая, словно воск или глина, она горела в их объятиях от каждого прикосновения. Дыхание опаляло, мужские пальцы пробегались по ее телу, будто играли на пианино давно забытый вальс. Изгибалась, извивалась подобно змее под негаснущими нескромными ласками. Горячие ладони накрывали самое сокровенное место, распаляя до дикого желания. Подалась вперед без возможности контролировать свое тело – оно уже давно не принадлежало ей, только им.
Она захватывала в плен губы Эмита, покусывала чуть пухлые Инетра, не могла насытиться