Когда умер муж и на престол вступил ее первенец шестнадцатилетний Франциск II, она думала, что теперь-то пришло ее время: королевство будет жить ее волей. Но она ошиблась. Ее сын, болезненный и – скажем мягко – не отличавшийся высочайшим интеллектом, юноша, которого друзья называли «roi sans Vices», а враги – «roi sans Vertu», словом, не самый удачный первый опыт Екатерины и Генриха, был слишком слаб, чтобы, слушаясь лишь мать, действовать наперекор всем остальным. Король был слаб – стало быть, сильны были его подданные. Действительно, к этому времени семейство герцогов Гизов, потомков Карла Великого – проклятие и ужас французских королей на ближайшие десятилетия – усилились настолько, что король в их руках был подобен кукле из воска.
Герцог Гиз командовал армиями, кардинал Лотарингский заведовал администрацией и финансами. В их же руках была и церковь. Екатерина, продолжая играть старую партию близости к Гизам, решила усилиться за счет поддержки Бурбонского дома – родственников, хоть и далекой, правящей династии Валуа. Она выбрала – еще при жизни мужа – для этой цели Франсуа Вандома, видама Шартрского. Вполне вероятно, что поначалу здесь был даже не политический расчет, а инстинктивное движение души, ибо Франсуа в дни правления Дианы Пуатье жестоко оскорбил фаворитку, отказавшись взять в жены ее дочь, которую любящая мать позднее пристроила за герцога Омальского. Диана, мечтавшая породниться с королевским домом, так и не простила Вандому сего кульбита, зато видам приобрел в лице королевы верного союзника. Потом вступили в дело политические расчеты, а затем – и любовь. И опять же поначалу это могло быть сознательным кокетством – дабы хоть таким образом привлечь к себе совсем угаснувшее внимание мужа, но Генрих II был непробиваем, и тогда из ненависти к супругу родилась любовь.
По общим уверениям, видам после смерти короля стал любовником Екатерины. Она, приблизив его к себе, попыталась вместе с ним совершить нечто вроде малого дворцового переворота, убрав Гизов. Но те были сильны и, узнав о подобных прожектах, вырвали у королевы приказ – заключить Вандома в Бастилию. Тот просидел несколько месяцев в тюрьме, наконец был выпущен и в тот же день умер – умерла первая и единственная любовь королевы, холодной и властной женщины, для которой отныне осталась одна страсть – политика и интрига. Что касается смерти видама, то многие – даже почти все – были уверены, что Екатерина, поняв, что ее любовь не имеет политического будущего, сама приказала отравить Вандома, дабы все бывшее между ними осталось навеки в тайне.
Параллельно с этим подняли голову протестанты – родственник