Приговор. Об экспертизе душевнобольных и преступников. Владимир Сербский

ей место. Совсем наоборот, скорее действующее Уложение выдвигает вопрос об intervalla lucida, указывая, что «преступление не вменяется в вину, когда нет сомнения, что безумный или сумасшедший, по состоянию своему в то время, не мог иметь понятия о противозаконности и о самом свойстве своего деяния». Если же представители правосудия, несмотря на такое определенное указание действующего законоположения, не считают возможным входить в рассмотрение вопроса о светлых промежутках и считают их признание опасным для правосудия, то этот взгляд с еще большим основанием может быть применен к новому Уложению. Мы уже видели, что 36-я ст. нового Уложения не устанавливает способа доказательств в пользу того, что данное лицо не могло понимать свойства и значения совершаемого или руководить своими поступками. Если будет с несомненностью установлено, что обвиняемый за несколько дней перед совершением преступления находился в таком состоянии, которое исключало свободу действования, и в таком же состоянии находился и через несколько дней после совершения деяния, то вряд ли может возникнуть сомнение, что и в промежуток сравнительного улучшения, но не прекращения болезни он не обладал полною наличностью тех условий, которые необходимы для признания способности ко вменению.

      Гораздо труднее разрешение вопроса о светлых промежутках между двумя приступами периодической душевной болезни. Установить какое-либо общее правило, мне кажется, здесь совершенно невозможно, и разрешение вопроса в ту или другую сторону должно находиться в зависимости от тщательного исследования каждого индивидуального случая. Некоторые авторы безусловно отрицают способность ко вменению во всех случаях intervalla lucida. По мнению В. X. Кандинского, даже в том случае, если люцидный субъект в промежуток между двумя приступами периодической душевной болезни ничем не отличается с клинической точки зрения от здорового человека, вменение все-таки не должно иметь места, потому что caeteris paribus этот субъект все таки не равен здоровому человеку.

      У здорового человека я не буду резюмировать душевную болезнь, потому что, говоря вообще, здоровье есть правило, а болезнь – исключение. Но люцидный субъект – дело другое. Тут я знаю, что данное лицо несколько времени назад находилось в состоянии невменяемости и через несколько времени снова должно прийти в это состояние. Здесь правилом является скорее отсутствие свободного волеопределения, чем его присутствие. Крафт-Эбинг указывает, что болезнь прекращается только внешним образом, но предполагает существование в скрытом состоянии, что трудно, часто даже невозможно провести резкую границу между временем светлого промежутка и окончанием бывшего или началом следующего приступа, что люцидное состояние нередко только кажется таковым, потому что больной диссимулирует, с намерением скрывает болезненные симптомы. «Даже при периодических формах, где светлые промежутки являются в наиболее чистой форме, внимательное наблюдение показывает, что уже после немногих