Тракт. Евгений Ничипурук

в своей обычной «фуфайке» без шапки, и его ничего не брало. На вечерней службе он подошел ко мне сзади и шепнул, что с утра встречаемся здесь, и убежал сразу куда-то. Место, конечно, для секретов идеальное было, не спорю, но уж больно холодно.

      – А если он мне не поверит? – сказал нерешительно я, пока совершенно не понимая, как можно втереться в доверие к северному преступному авторитету.

      – Поверит, – ответил Гриня и сплюнул. – Я тебе два пароля скажу. Сразу поверит.

      Гриня засмеялся каким-то сухим и очень неестественным смехом.

      – Скажи ему, что бабки лежат в клеенчатой сумке, «челночной», и что упакованы они в коробку из-под магнитофона «Санни», а этот «мафон» до сих пор у него дома на кухне стоит. А если и тут не до конца поверит, то скажи, что знаешь, что у него есть ножик лагерный, который я ему подарил, я сам его сделал, и скажи, что знаешь, что он ножик этот прячет под полом. И скажи ему еще, что это глупо. Нет никакого смысла в этом. Никто его не ищет. Пусть живет в покое и мире. Ну и главное, скажи, что в тот день, на той стоянке нас вовсе не двое было, а трое. И про третьего только он знает. Ну и я…