Я очень волновалась, когда мы с Левой и Аленой и Аришей шли по двору и по лестнице. Мы впервые были офицально приглашены на настоящий прием, где будет много взрослых гостей. Но для меня главное Вадим Ростов. Я видела его на афишах, а вживую никогда. Мама говорит, он очень глубоко философски осмысливает музыку. При чем здесь философия? Есть техника и эмоциональность, а про философию она говорит для красоты. Кстати, о красоте. Вадим Ростов очень красивый.
Он очень красивый, возможно, я испытываю к нему чувство любви.
Ха-ха-ха! Я не так глупа, чтобы думать, что это любовь, это, конечно, литературная влюбленность в гениальново взрослово человека.
Мы встретились во дворе с Левой и с близнецами, с ними была еще какая-то девочка. Алена сказала, что она ненадолго приехала из другово города и ее не удобно оставить дома одну, хотя за нее будет стыдно, потому что она тупая и не умеет есть ножом и вилкой. И мы пошли к Виталику. Я была со скрипкой как дура. Виталик попросил меня прийти со скрипкой, чтобы я могла сыграть, если попросят. Мне пиликать на скрипке в присутствии самого Вадима Ростова?! Это смешно, когда бы не было так грустно. Его мама хочет, чтобы его друзья показали свои таланты. А Леву, что, заставят задачи решать?
Я думала – куда мне девать скрипку? Я бы зарыла ее в землю, но во дворе асфальт.
Зарыла бы, а потом не отрыла…
Я волновалась как Нина Заречная из пьессы Чехова «Чайка», когда она вот-вот увидит знаменитого писателя Тригорина. Мы это еще не проходили, но я уже давно прочитала все пьессы Чехова. Мне не понравилось. Слишком больно душе. Очень грустно и безвыходно. Но с другой стороны грусть и печаль украшают душу больше чем счастье.
Потом.
Нет.
НЕТ!!!
Я не хочу об этом писать. Когда-нибудь, возможно, напишу, но не сейчас.
Дружеский круг Ростовых состоял из нескольких кругов и кружков. Самый близкий – друзья Вадима по музыкальной школе и консерватории, и дальний, более официальный, а между близким и дальним было еще несколько кругов. И приемы Светлана устраивала для разных кружков разные.
Приятельницы Светланы из театра обижались, когда их не звали на главные приемы, – гости Ростовых принадлежали к городской культурной элите, познакомиться с ними было лестно – и небесполезно. Но больше всего ценились интимные семейные торжества для самых-самых… – в театре не было человека, который не мечтал стать в этом доме самым-самым, иметь незыблемое право на ВСЕ приемы и возможность небрежно, как будто между прочим, заметить: «Вчера у Ростовых…» Стремясь перейти в близкий круг, приятельницы интриговали, не останавливаясь ни перед чем – пересказав самые