– Ты… убила дракона!? – возмущенно спросил он, изогнув бровь.
– Да, кажется… – я уселась возле рыцаря, чтобы перевести дух. Ноги уже не держали меня после всего.
– Вот дьявол! – рыцарь закрыл лицо широкими ладонями, а потом злобно глянул на меня, растопырив пальцы. – Зачем ты это сделала!?
– А мне нужно было дать ему тебя убить?
– Ты спасла мне жизнь, и теперь я обязан вернуть тебе долг! – он посмотрел на меня с таким видом, будто долг налагался на меня, и это я не хочу его исполнять.
Рыцарь смотрел на меня еще какое-то время, будто надеясь, что своим взглядом сможет меня испепелить и проблема чудесным образом исчезнет.
Смотря на него не менее пристально, я постепенно догадываюсь, что что-то в сложившейся ситуации неправильно.
Эти латы с драконом на кирасе, двуручный меч с древними каракулями на лезвии, эта фишка с клятвами за спасения жизни – все это фишки рыцарей ордена Черного Дракона. Члены этого ордена путешествуют по миру и убивают чудовищ, выручая простых людей и по возможности гребя за это неплохие гонорары… Но только этот Орден ненастоящий. Он из книги, которую я пишу, которая на днях была возвращена мне редактором с пометкой «в истории нет идеи»!
Так что же происходит, раз я говорю с рыцарем из ордена в книге?… Я сплю? И живенький, однако, сон вышел!
– Может, я провожу тебя домой, и на этом разойдемся? – предложил мне мужик. – Только не вздумай требовать, чтобы я взял тебя в жены! Вы, девицы, только ради этого и живете, уж я-то знаю!
– Где я?… – вопрос, такой простой, казался мне сейчас самой большей загадкой.
В голове уже потихоньку очухивались воспоминания, и они никак не вязались с тем, что сейчас происходило: я точно помню, как засыпаю в квартире, в своей кровати, держа в руках рукопись. Помню, как до этого возвращаюсь домой из издательства, пью старую колу из холодильника и грею в старой гудящей микроволновке котлеты-полуфабрикаты…
– Ты в Рашемии, в деревне под названием «Старые Козлы», жители которой хотели скормить тебя дракону. Ты помнишь, где ты живешь? – голос рыцаря стал натянуто ласковым, как будто он говорил с больным или с ребенок. С больным ребенком, если точнее.
Страх перед абсолютной неизвестностью и нелогичностью происходящего подталкивал меня все ближе к грани истерики.
– Быть этого всего не может, – я попробовала ущипнуть себя, но кроме еще одного синяка ничего из этого не вышло. Мир вокруг, который я не помню, был куда реальнее, чем котлеты, которые я помню просто отлично.
– Так, мне это начинает надоедать! – поднявшись, мужчина угрожающе навис надо мной. – Назови свое имя, и скажи, чего ты хочешь от меня за спасение!
– Я не помню, кто я, – отвечаю, уходя подальше от рыцаря, который, видимо, терпимостью к ближнему не отличается. – Не помню, как так получилось, что я здесь…
– Так, девка, хватит морочить мне