Чужие сны. Ян Валетов

к ДНК джампера. По мере накопления «хвостов» и соответственного удлинения молекулы способность людей совершать прыжки снижалась и в конце концов практически исчезла. Сегодня один человек из десяти тысяч способен совершить два-три прыжка, один из ста тысяч – десяток, один из миллиона – сотню, и лишь один из десяти миллионов способен на условную тысячу перемещений. Таких называют марафонцами, и я один из них. Вы сидите здесь потому, что способны на прыжок, но никто – слышите? – никто не знает, сколько джампов вы осилите до того, как ошибка в вашей ДНК станет критичной. Два? Десять? Двадцать? Утрата способности прыгать для обычного человека не значит ничего – это его нормальное состояние. Для джампера… Для джампера поломка рецессивного гена – безумие или смерть. Так что, коллеги, с одной стороны, вам повезло: джамп-группа – самое престижное подразделение в армии и вы отныне обеспеченные люди со страховкой, которая смягчит горе от потери семье, а вот с другой стороны… С другой стороны, вы – смертники. Камикадзе[3], если доводилось слышать о таких. Не только ваши жизни нужны нашему миру, но и ваши смерти.

      Сидящий прямо напротив Давыдова щуплый блондин с чуть кривоватым лицом и выступающими вперед зубами ухмыльнулся.

      – За такие бабки, – сказал он, оглядываясь на товарищей, – можно и рискнуть. Нам это все говорили, командир. Про этих генов никто не распространялся, но то, шо сдохнуть можно «на раз» – объяснили. Ты б нам рассказал, что такое…

      – Встать, – негромко приказал Кирилл. – Встать и представиться по форме, джампер. Этому тебя учили?

      Щуплый с секунду недоуменно смотрел на Давыдова, а потом встал, но без особого рвения. Так, от греха подальше, мало ли что.

      – Джампер Сотников, – доложился он.

      – Джампер Сотников, господин джамп-мастер, – поправил его Давыдов.

      – Так точно, господин джамп-мастер! Джампер Сотников!

      А ведь ни черта ты меня не боишься, подумал Кирилл, глядя в выцветшие глаза блондина. Откуда ж ты такой взялся, красавец-мужчина?

      – Задавайте вопрос, джампер.

      – Какой? – удивился Сотников, но тут же вспомнил. – Слушаюсь, господин джамп-мастер! Что такое джамп, господин джамп-мастер? У меня пять классов школы про все дела…

      – И где тебя нашли, джампер Сотников?

      Щуплый снова усмехнулся, но на этот раз улыбка была не кривой, а просто неприятной. Несущей в себе угрозу, что ли?

      – В тюрьме, – сообщил он и показал зубы.

      Зубы были хоть и выступающие, но безупречно белые: явный пластик, причем из дешевых, даже без намека на цветовой подбор. – Ждал суда, господин джамп-мастер.

      – Понятно, – сказал Давыдов. – Ну-ка, подняли руку те из вас, кто прошел полный школьный курс!

      Таковых оказалось полтора десятка.

      – Не густо. Специальное образование?

      Семеро.

      – Головастики?

      Трое.

      – Лучше, чем ничего. Ну, что ж, джампер Сотников, считай, что ты снова в школе.