– Головой. Если я совру, то разве не найдёшь ты меня и не предашь лютой смерти?
Безприм кивнул и, подойдя к сундуку, достал оттуда несколько серебряных монет и положил их на стол.
– Этого мало, – тут же брякнул Ульян, – я за такое количество серебра даже про соседку ничего говорить не стану. Давай в пять раз больше, а когда узнаю, то ещё столько же, нет, вдвое больше, или я пошёл.
С этими словами Ульян направился к двери.
– Да стой ты. Хорошо, вот серебро. Завтра жду вестей.
– Будут вести. Серебро приберегай, княжич, – сказал Ульян и, небрежно засунув всё серебро в карман, вышел прочь.
Безприм почувствовал себя обманутым, а пан Бржетислав невольно подумал: как же этот пьянчуга смог провести его? Теперь ведь неделю будет пьянствовать и не сыщешь его.
– И чего это бес меня дёрнул сего к тебе тащить, – растерянно сказал пан Бржетислав, – ведь проходимец же, а ты ему сразу серебро…
– Так он же просил, – ответил княжич Безприм, – может, вернётся и впрямь всё расскажет.
– Надо было, чтобы сначала рассказал, а уж потом серебро давать, – назидательно сказал пан Бржетислав, – ну да ладно, серебро уже не воротишь. Будешь, княжич, вина византийского? Десять лет вино это томилось – ждало, когда мы его выпьем.
– Не, друг мой. Не искушай меня. Не хочу я иметь голову, хмелем затуманенную.
– Да от одной кружки не затуманишь сильно, – проворчал Бржетислав, – ну раз ты не будешь, то я тогда тоже воздержусь. На такого вот посмотришь – всё желание пить пропадёт.
– Это точно. Может быть, поэтому ты с ним и встретился. Тебе его Бог послал в назидание.
***
На следующий день, когда солнце уже скрылось, в терем, где разместился княжич Безприм, пожаловал Ульян. К великому удивлению княжича, вчерашний пьянчуга был сносно одет и трезв. Правда, лицо и лёгкая дрожь в руках по-прежнему свидетельствовали о пристрастии этого человека к пьянству.
Представ перед княжичем, Ульян поклонился ему, а после вопросительно посмотрел на пана Бржетислава.
– Останемся наедине.
– У меня нет секретов от этого человека, – ответил Безприм.
– Раз нет секретов, то после сам всё ему поведаешь. А разговор такой с глазу на глаз вести нужно.
Безприм кивнул, и пан Бржетислав, изобразив глубокую обиду, вышел прочь. Ульян дождался, пока тот закроет дверь, и подошёл к Безприму. Из-за пазухи он достал пяльцы, ленту и клок волос.
Безприм хмуро посмотрел на Ульяна.
– Жива твоя сестрица, да только не всё с ней ладно. В Новгород её увезли, потому что она совсем лишилась рассудка, – с умным видом поведал Ульян то, о чём весь Киев шептался уже не первый день, – совсем сгубил её Будый. Он ближник князя, тот ему доверяет как себе. Вот доказательства, – Ульян протянул княжичу свои находки.
– Что это? – спросил Безприм, беря в руки ленту.
– Как что! Это лента твоей сестры. Она в безумии своём этой вот лентой своё дитя жизни лишила, чтобы оно не мучилось. Боярин Будый