Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Костя никак не мог вспомнить, где слышал эту фразу, кто ее сказал, да это и не было важно сейчас. Она снова и снова крутилась у него в голове, доказывая, что он прав.
Можно оставаться бесхребетными, прикрываясь красивыми словами о ценности человеческой жизни. А можно пойти на решительные меры и спасти всех – даже тех, кто этого не заслуживает. Костя прекрасно знал, что когда этот маразматик в костюме очнется, он будет недоволен. Начнет верещать, что не нужно было отдавать девку, и все такое. Но какая разница? Костя не собирался с ним больше встречаться, да и потом, победителей не судят.
Убедившись, что мужчина в костюме потерял сознание и больше болтать не станет, Костя обвел победным взглядом окружающих. Да тут больше угроз нет, только бабы и он! Водитель, примитивный потный мужик, все равно от баранки не отойдет. Тетка с сумками была на его стороне с самого начала, честь ей и хвала. Крупная заплаканная телка вообще не способна принимать самостоятельные решения, это Костя уже понял. Она будет слушать того, кто говорит громче. А Агата… она сама сказала, что готова выйти. Пусть теперь отвечает за свои слова!
– Глуши мотор, – велел Костя водителю. После этого он повернулся к рыдающей девице: – Платок дай.
– Чего?..
– У тебя, вон, из сумки бумажные платки торчат, дай сюда!
Размениваться на вежливость Костя не собирался. Он спасал этих людей, кто здесь главный, если не он? А у главного всегда преимущества. Он чувствовал себя хирургом, сохраняющим жизнь, все остальные превращались в его ассистентов, обязанных подчиняться каждому его слову без неуместных «пожалуйста» и «будьте любезны».
Он давно хотел примерить эту роль. Кто бы мог подумать, что шанс появится так неожиданно…
Он забрал у рыдающей девицы платки, достал из сумки селфи-палку и примотал к ней несколько бумажных салфеток. Этот импровизированный белый флаг Костя поднес к заднему окну и несколько раз осторожно махнул, показывая, что они сдаются. Подниматься он все равно не рисковал – будет несправедливо, если он, единственный, кто здраво соображает, станет жертвой шальной пули!
Ответа со стороны преследователей не последовало, но они больше не стреляли, и это уже говорило о многом.
Автобус приближался к тому самому мосту, где Костя предлагал оставить Агату с самого начала. Похоже, все сложилось идеально, оставалось подождать совсем чуть-чуть, и они будут свободны!
Он верил в это – пока водитель не решил повести себя как полный идиот. Эта деревенщина даже теперь отказывалась следовать гласу рассудка: вместо того, чтобы остановиться, он набрал скорость. Автобус, раскаленное ржавое ведро, каким-то чудом, совсем неуместным сейчас, сумел разогнаться. Это и в иных обстоятельствах было бы рискованно на такой дороге, а теперь еще и провоцировало преследователей.
От неожиданности Костя не удержался на ногах, от нового падения его спасло только удачно подвернувшееся под руку кресло, но пульсирующая боль в разбитом лице, только-только