и фигуру все хвалил.
А потом я изменилась,
а потом пошли дожди,
и с грозою появились
очень милые цветы.
«Как трудно быть судьбой гонимой…»
Как трудно быть судьбой гонимой,
как трудно просто первой быть,
как хочется неутолимо,
кого-то просто полюбить.
Но кто же даст? Да, нет, конечно.
Меня оставят в пустоте,
меня опять хотят безгрешной,
все только видеть в суете.
Я не нужна ни тем, ни этим.
Должна я быть всегда одна
под зонтиком, пусть солнце светит.
И, чтоб никем я не видна.
Хожу, брожу по чьим-то сайтам,
там напишу, а тут скажу.
Кругом свои там правят байки,
а я друзей не нахожу.
Бывает кто-то на два слова,
бывает кто-то на рецу,
и нет нигде совсем улова,
опять иду, сюда, к крыльцу.
Я без улыбки, потеряла
ее по весям чуждым мне.
Кого-то зря я укоряла,
и в голубом осталась сне.
«Я не хочу соприкасаться сердцем…»
Я не хочу соприкасаться сердцем,
пускай живет в глубинах естества,
уж лучше я увижу взгляд Ваш серый,
который я не знаю. И едва
его узнать нелепо мне придется.
Пусть моя строчка с Вашею сольется.
«Пелена лекарств, держит мозг в тумане…»
Пелена лекарств, держит мозг в тумане,
словно, сумма кар, есть у вас в кармане,
словно пара штор – закрывают солнце,
вечный штиль, не шторм, есть на дне колодца.
Пелена всегда не дает нам думать,
мысли – не беда, есть плохие думы.
Выйду из лекарств и раздвину шторы.
Пусть вороны: кар… да шумят моторы.
Я открою кран, зашумит водица,
хватит в сердце ран, мне пора умыться.
«Влюблюсь, не влюблюсь, не влюбляюсь…»
Влюблюсь, не влюблюсь, не влюбляюсь
сегодня и завтра, вчера.
В одежды надежд погружаюсь,
и тихи мои вечера.
Все жду Вашей забытой строчки,
все жду из конверта печать,
все жду Вашу грудь без сорочки,
и хочется просто кричать.
Услышь, позови иль окликни,
замолви собой предо мной.
Тогда и счастливые лики,
устало уснут под луной.
«А я люблю быть дома каждый миг…»
А я люблю быть дома каждый миг,
когда в том доме есть и мой любимый.
Люблю я твой орлиный, дикий вид.
Ты так хорош, почти невыносимый.
А перья птиц – уютное гнездо,
похожее оно на одеяло,
в нем можно утонуть совсем легко.
А где же затерялись весла яла?
Морской покой в тиши небесных стен,
и плеск вина из хрусталя бокала,
как много притаилась