Через секунду после поцелуя все эти мысли здорово вскипятили Ксюшины мозги, оттого-то и желание высказаться, оттого-то и паническая атака. Но хоть это зрелище произвело на него должный эффект. Теперь он, по-прежнему бледный, сидел прямо на полу, возле ее ног и внимательно всматривался в лицо, чтобы уловить малейшие признаки рецидива, не стесняясь и этого страха, и собственного положения.
Она улыбнулась, но не ему – компьютеру. Открыла файл, напечатала и повернула экран к Кириллу.
«Глубокоуважаемый Мудила Семенович! При всем уважении к твоим фамилии, гормонам и мании величия, хочу попросить одно – никогда не смей даже дышать в мою сторону!»
Кирилл устало усмехнулся:
– Радует, что мы окончательно перешли на ты… Ксюш, послушай, мне и правда, очень жаль. Только, по-моему, с манией величия – перебор. Я ж сижу тут совсем невеличественным псом…
Ксюша окинула взглядом его смиренную позу на полу и кивнула. И что скрывать, ей нравилась такая расстановка сил. Она напечатала снова:
«Да, ты прав. Это ведь типичный комплекс неполноценности – желание утвердиться за чужой счет!»
– Во-от! – согласился он покорно. – Больше похоже на правду. Как хорошо мы друг друга понимаем! Ладно, поехали в офис.
«Никуда я с тобой не поеду! Поеду я, одна. А ты – как хочешь, так и добирайся».
Кирилл возмутился:
– Рыбонька! Я, конечно, счастлив, что ты не откинула коньки, но не наглей – не заставляй меня об этом жалеть!
Ксюша зыркнула на него со злостью, придумывая, чего бы эдакого еще напечатать, но отвлекла ее внезапно ворвавшаяся в комнату запыхавшаяся Елизавета Николаевна. Та застыла, внимательно рассматривая открывшуюся сцену, а потом не выдержала и иронично изогнула бровь. Кирилл все же встал, но не спешил объясняться, тогда пришлось начать ей:
– Вадим Ксюшу потерял, ему шеф и сказал, что ты ее в подполье утащил. Сам Вадим ехать за вами не захотел, но от меня-то, голубочки, не скроетесь! – она прищурилась, уловив общее настроение. – Что это с вами? Вы подрались, что ли?
Всем присутствующим было ясно, что без объяснений она их в покое не оставит. А Кирилл не счел грех достойным сокрытия:
– Почти. В общем, я ее поцеловал. Не поцеловал даже – так, можно сказать, пылинку с нижней губы сдул, – он мельком глянул на Ксюшу, которая от воспоминания снова принялась трястись. – А она позеленела такая вся, шары вылупила, огнем задышала … Ну, как в фильмах ужасов показывают мстительных духов.
– Кир! – Елизавета