Тес нужен, а из руки его не напилишь.
Ты что же, дорогу к нам забыл? – обиделся лесник. – Иль отказали бы!
Кстинья давно прислушивалась к разговору мужчин и, наконец, встряла. Да он, тютя такой, к своим людям не может приклониться! Такой уж нефырь.
Нет, уж ты будь добр, запомни: дровишками там, леском зануждаешься – ко мне. Всегда уважу, – заверил лесник.
А с дровишками у нас прямо беда, – тут же затужила Кстинья. – Повадился один друг по ночам в поленницу. Штабель на глазах тает… А этот, тютя, все ушами хлопает.
Это точно, озорует кто-то, – подтвердил Константин.
Эк, велика тайна – кто! – возмутилась Кстинья. – Помяните мое слово – Сосок! Лодырь старый, только сказочки сочиняет да наливками вас, дураков, поит, а топку, он – кто видал? – заготавливал хоть раз? То-то, не видали! А дым из трубы пускает. Это что же он – сказочки свои жгёт?..
А наливки у Соска хороши, – не разобравшись, в чем дело, ввязался в разговор Петр Вязов.
Да и не верится мне, чтоб старый человек на воровство пошел, – усомнился Константин.
А отчего же тогда у него цыпки под глазами? – спросила Кстинья. И, не дождавшись ответа, разъяснила сама: – А оттого, что всю ночь не спит, ворует – днем глаза от недосыпу слезятся и ветрят!
А чем докажешь? На лбу-то у него не написано, что он воровал, – не согласился Константин. Но про себя подумал: «Вот камфара! Как следователь».
А ты докажи, – настаивала Кстинья, – не поспи ночку да выследи. Возьми ружьишко да посиди ночку. Вот и докажешь.
– Да ведь так замерзнешь к ядрене-матрене! – удивился Петр Вязовов который кое- что понял из разговора.
Ничего, вы, когда лисы мышкуют, сутками в ометах просиживали, а тут за свое добро ночку боитесь.
Стоп-стоп-стоп! – заорал вдруг лесник. – Сейчас все обладим! И ночь не надо мерзнуть… Неси, Кстинья, полено потолще и бурав.
– Зачем?
– Неси, говорю, сами все увидите…
Кстинья, ничего не понимая, принесла чурак и бурав. Лесник поставил полено на попа, попросил Кстинью придерживать его, а сам стал сверлить в торце отверстие. Загнав бурав сантиметров на двадцать, он вытряхнул стружку, захлебываясь от удовольствия, объявил:
– Теперь насыпем в дыру пороху и заткнем пробкой! Я в книжке недавно про такую штуку вычитал… А завтра утром у кого горшки из печи вылетят – тот и вор!
Лесник довольно засмеялся, женщины ничего не поняли, а Павел Кузьмич попытался возразить:
– Так ведь можно человека до смерти напугать…
– Ничего, – сказал лесник, – в Европе, говорят, ворам руки отрубают, потому без замков живут. А за испуг не бьют!
Кстинья отнесла чурак в поленницу и, вернувшись в дом, прямо от порога затянула:
Однажды морем я плыла
Ны