За время отсутствия в Данилове Сергей уже соскучился по своей семье. Возвращались делегаты как раз в субботу вечером, и он уговорил Воронину взять в Ярославле в автобус Павла и Глеба.
И вот, домой Сергей вернулся вместе с братьями. Оба брата были симпатичными парнями: спортивные, подтянутые, выглядели они великолепно, в одинаковых курточках, и девушки на улицах на них оглядывались. Оба они окончили Костромской промышленный техникум.
Когда братья вошли в прихожую квартиры, Мать так и ахнула от радости. Она обняла и поцеловала всех поочереди.
Соня тоже вышла в прихожую и скромно стояла в сторонке. Серёжа подошёл к ней и обнял её.
– Как я соскучился по тебе, Сонечка, – с умилением произнёс он.
– Ты в Москве устроился на работу? – спросила она, и её глаза заблестели от ожидания плохих или хороших вестей.
– Мог бы устроиться, но я отказался, – ответил он. Соня заплакала и ушла в маленькую комнату. Сергей пошёл за ней.
– Ну, что ты, Сонечка, если ты настаиваешь, то я могу вернуться, и меня возьмут на работу художником.
– Всё равно у тебя ничего не получится, – всхлипывая, говорила она, – ты просто неудачник!
Эти слова его очень задели. Настроение испортилось, и он решил уволиться из школы и срочно ехать обратно в Москву.
Евпраксия ожидала сегодня приезда сыновей. Поэтому она сама испекла большой пирог с капустой. (Обычно по субботам пекла пироги Соня). Сразу же, как все вымыли руки, Евпраксия пригласила за стол ужинать в комнату, которую называла залом. Но это было условное название, комната была не большой, шестнадцать квадратных метров. Дети тоже заняли свои места за столом. Годовалые близнецы не капризничали, а радостно смотрели на отца. Когда все уселись, мать обратилась к Сергею:
– Расскажи, Серёжа, как ты съездил, понравился ли портрет Калинину? Сергей был голоден, поэтому рассказал всё кратко, а когда наелся, то изложил события по порядку и подробно. Соня почти ничего не ела и сидела убитая горем, словно кто-то умер. Свекровь это заметила и попыталась успокоить сноху:
– Не расстраивайся, Сонечка, слава богу, все мы живы и здоровы. Не зря же тот художник, которого Серёжа спрашивал, предупредил его о большой ответственности.
– Но этот художник мог сказать не правду, – возразила Соня.
– Да нет, я уже наслышалась в очередях и на работе, о том, что везде сажают людей в тюрьму за не доказанные преступления. А ты спроси нашу родственницу, Крупину Полину Ивановну, которая работает в суде, как там судят? Что ни приговор, то двадцать лет или расстрел. Такой у нас уголовный Кодекс. Она недавно к нам приходила и рассказывала,