– Но тигр, если он один, для наших воров – беспомощный котенок, – заключил Анатолий Зосимович.
О системе охраны банка инженер рассуждал профессионально: безработица приучает людей хвататься за любую работу и выдавать себя за любого специалиста. Иное дело – какой результат. Неслучайно всякая попавшая под руку работа называется халтуркой.
Иван Григорьевич знал, как излечивать «карибскую чумку». Несколько раз ему приходилось врачевать в Аргентине, когда ждал корабль, на котором предстояло плыть в родное отечество.
И вот в родном отечестве его приютили незнакомые люди. Он меньше всего думал о предстоящем лечении собак. Из головы не выходил майор Пинт, один из разработчиков «тихого оружия». Память воскрешала бахвальство тестя-сенатора: «Оружие у нас невиданное: лишает женщину материнства. Так что бьет оно не на тысячи километров, а на тридцать лет вперед. Даже обеспечив себе полную победу в холодной войне, все равно главный удар нанесем по России, по этому самому непокорному народу».
Он знал, что говорил.
«Майор Фрэнк Пинт в Прикордонном»… Думая о нем, Иван Григорьевич свои суждения выстраивал в четкую логическую цепь: вероятнее всего, это коварное оружие будет под «крышей» какой-либо инофирмы, не обязательно американской…
В свою первую ночь после возвращения в родной город Иван Григорьевич долго не мог уснуть. Спать не давала тишина. Когда-то с Днепра доносились протяжные гудки теплоходов, грохотал компрессорами машиностроительный завод и за городом на полигоне время от времени вспыхивало пламя: там испытывали управляемые реактивные снаряды.
Сейчас в холодной сентябрьской ночи все молчало, тонуло во мраке, как будто и не было ни Днепра, ни города, а дом стоял посреди пустыни под загадочно сверкающими звездами бесконечной Вселенной.
И это угрюмое молчание казалось Ивану Григорьевичу зловещим.
Глава 4
Есть в разведке правило: не напоминай о себе, нужен будешь – тебя найдут. Назойливость вредит нетерпеливым.
Бабье лето в Приднепровье сменилось холодными дождями. Иван Григорьевич жалел, что не запасся в Москве теплой одеждой. В Прикордонном по сравнению с московскими рынками одежду и обувь продавали втридорога. А деньги у Ивана Григорьевича были только на питание. Раз в неделю, по субботам, он выходил на рынок и менял рубли на карбованцы. Здесь менялами работали сами рэкетиры – молодые, крепкого сложения хлопцы с бритыми затылками.
С главным рэкетиром по кличке Витя Кувалда Иван Григорьевич познакомился вскоре. Это был чернявый двухметровый детина со шрамом через всю левую щеку, и этим уродством он был похож на легендарного Скорценни. Улыбаясь, как напоказ, он обнажал золотую фиксу. Витя Кувалда держал в руках городской рынок, владел акциями нескольких предприятий, был хозяином публичного дома, который назывался «Днепровская русалочка». С «русалочкой»