Уже два месяца он жил в родном городе и два месяца питался кое-как, потому что впроголодь жили и его квартирные хозяева: лауреат Ленинской премии конструктор вооружения инженер Забудский и его супруга, заслуженная учительница республики.
– Так на чем мы остановились? – напомнил Славко Тарасович, выпив рюмку пунша.
– Приезжал немец из «тройки».
– Так вот. Оказывается, он не из какой-то там вшивой благотворительной организации. То была его крыша. На самом деле, он козырный туз – представляет Международный валютный фонд. Ну и, кроме того, увлекается военным бизнесом. Уломал нас, чтобы мы ему продали двадцать процентов акций патронного завода.
– А чем уламывал?
– Пообещал кредит. И, само собой, рынок. Видел в сауне армяшку?
– Казаряна?
– Именно. Это его человек. Через него мы торгуем с Чечней. Они нам – нефтедоллары, мы им – оружие. Да какое!
– Небось Москва теперь локти кусает?
– А зачем ей кусать? Деньги текут через московских банкиров. И все в руках этого немца, которому мы подарили пятую часть патронного. Помнишь, как там у нашего великого Кобзаря: «Нимець скаже: “Вы – моголы”, – “Моголы, моголы. Золотого Тамерлана байстрючата голи”». Так и теперь, как и двести лет назад. У всех у нас общий бог – деньги. А деньги, как сказал один император Древнего Рима, не пахнут. Он был молодцом, догадался нужники обложить налогом.
– Да оно, Слава, и в Прикордонном без денег в туалет не пустят, – ехидно заметил Иван Григорьевич. – Их тоже кто-то обложил налогом. Знать бы кто?
– Это я, Ваня, – самодовольно ответил Славко Тарасович. – Да что нужники! Вот я скоро обложу инофирмы! И вообще налогом надо обкладывать все, без чего человеку не обойтись. А не обходится он без еды, без тепла и без транспорта. Будем на все это регулярно повышать цены. Но, главное, всегда помнить, человек не обходится без еды.
– И без воздуха, – опять съехидничал Иван Григорьевич.
– И без воздуха!
– Головой рискуешь.
– Ничего. Мы своих людей везде поставим. И ты, Ваня, будешь одним из них. Помнишь, я тебе пообещал работу в инофирме?
– Помню. Собственно, я и пришел, чтоб ты меня определил, желательно к иностранцам. Слыхал, что они платят исправно. А мне до сих пор пенсию не переслали.
– Знаю, – подтвердил Славко Тарасович. – Пенсия у тебя хреновая. В Одессе, где ты прописан, кто-то уже оккупировал твою комнату.
– И еще что узнал?
– Что ты нам подходишь.
Слушая Ажипу, Иван Григорьевич с благодарностью думал о своих коллегах. Хоть и разогнали Госбезопасность, но взаимовыручка чекистов осталась незыблемой. Одесские товарищи обеспечили прикрытие.
Славко Тарасович дал понять, что его люди поработали, проверили, действительно ли врач Коваль имел отношение к торговому флоту.
– Ты меня, Ваня, извини, уже зная твое положение как самого бедного нашего