Он удивился обилию машин перед клубом. Судя по ним, внутри должна быть масса безалкогольных посетителей. Он вспомнил туапсинские дискотеки.
Он уже жалел, что не купил пива возле метро. С его помощью можно было хоть как-то побороться с робостью. И с гадким ощущением, которому он еще не дал имени.
Это было ощущение… неуместности, что ли. Глеб понял, что стесняется даже своей обуви, хотя кто будет смотреть на его ноги в сырых сумерках марта. Ему казалось, что идущие мимо него люди знают, что он дешево одет и у него неважно с деньгами. И смотрят соответственно. Как на голого.
Переминаясь с пятки на носок, он высматривал Лену.
– Глеб! – голос Лены доносился почему-то с автостоянки, находящейся перед клубом. Он обернулся в ту сторону и увидел ее – одна ее нога еще была в автомобиле. Рукой, держащей перчатки, она махала ему. Захлопнула дверцу. Двинулась к нему навстречу. Распахнутые полы шубы демонстрировали несколько интимное для улицы великолепие форм.
Глеб с тоской подумал о своей выходной одежке.
Она подошла к нему, и Глеб неловко наклонился для поцелуя. Позади нее, в нескольких шагах, Глеб увидел владельца доставившего Лену автомобиля.
– Это Глеб, – представила она Глеба водителю. – Это Стасик…
Стасик сделал пару шагов вперед и оказался худощавым чернявым мужиком за тридцать. Трехдневная его щетина отдавала синевой.
Глеб с неохотой потрогал сухую руку.
– Стасик, иди, мы сейчас, – скомандовала Лена. Чернявый повиновался и уверенно пошел ко входу.
– Это кто? – не понял Глеб. Непонимания пока было больше, чем злости.
– Ты меня ревнуешь? Это друзья. То есть друг, но он там будет не один. Это они нас пригласили.
– Нас? – уточнил Глеб.
– Ну я же сказала, что буду с тобой.
– Ладно, – согласился Глеб. – Пойдем?
– Постой! Смотри, что у меня есть! – Лена открыла сумочку, которую держала одной рукой.
Глеб даже не сразу понял, на что надо смотреть. Потом среди Лениной косметики, упаковки влажных салфеток, между кошельком и паспортом он заметил крохотную пятидесятимиллилитровую бутылочку. Потом еще одну. И еще.
– У нас там мини-бар? – удивился Глеб.
– Что-то вроде, – согласилась она.
Оказывается, в Петербурге тоже принято выпивать перед входом. Только из других, более элегантных емкостей.
Разгоряченные содержимым Лениной сумки, они разделись в гардеробе. Под действием бутылочек – а ему досталось три – Глеб уже не чувствовал себя лишним. Когда они прошли в зал, Глеб обомлел. Подобное он, конечно, видел в кино, но экран не передавал всей масштабности события.
Пространство внутри было огромным. Под потолком, теряющимся в темноте, на каких-то сложных конструкциях гроздьями висели световые эффекты, то и дело вспыхивая. В сверкающей полутьме люди угадывались по фрагментам.
– Нам,