Впрочем, застольные разговоры Гитлера, опубликованные в Германии еще в 1951 году, все ставят на свои места, дают ответы на вопросы, которые западным политикам и нашим «демократам» кажутся неразрешимыми, и потому они делают вид, что их нет. Например, почему Гитлер, не сокрушив окончательно ни Францию, ни Англию, двинулся на восток? Почему русских он упорно считал не арийцами, хотя с какой стороны ни брать их происхождение (славянское или кельтское), русские являются арийцами. Почему такие различные во всех отношениях люди как Гитлер и Черчилль, поносившие друг друга последними словами, одинаково восхваляли Сталина и даже называли его гением? Почему в 1916 году русский солдат отказался воевать за Россию царскую и за Россию «демократическую», а за Россию Сталина готов был живот положить?
На эти и многие другие вопросы Гитлер отвечает сам, и ему в данном случае можно верить, поскольку он здесь, в своем кругу был достаточно откровенен, и его рассуждения не предназначались для оглашения. Так что же уготовил этот ариец с примесью семитской крови нам – «недочеловекам»? Исходные принципы политики «тысячелетнего рейха» по отношению к побежденной России Гитлер на совещании 6 июля 1941 года в «Волчьем логове» определил так: «…Этот гигантский пирог необходимо разделить наиболее сподручным образом для того, чтобы мы могли, во-первых, им владеть, во-вторых, им управлять, в-третьих, его эксплуатировать». В дальнейших беседах со своими сотрапезниками фюрер постепенно уточнял детали, конкретизировал принципы «эксплуатации». Для управления «оказавшимся под нашей властью целым континентом необходимы надсмотрщики со специфическими для восточных областей качествами». Будет выведена новая порода людей, истинных повелителей по своей натуре, которых, конечно же, никак нельзя будет задействовать на Западе: «вице-королей», которые будут «свободно обращаться с пистолетом» (Застольные разговоры… с. 28–29).
Весь европейский Восток от Польши до Урала по «перспективным» планам Гитлера должен быть онемечен, по возможности путем заселения этих земель немцами. На неудобных болотистых местах русского Севера останутся местные жители, но они должны забыть свой язык, свою культуру настолько, чтобы только понимать немецкую речь и прочитать на немецком языке приказы гаулейтеров, начальников округов. Гиммлер в «меморандуме» так определил характер обращения с «инородцами» на Востоке: «Для не немецкого населения Востока не должно быть выше, чем четырехклассная народная школа. В этой народной школе должны учить лишь простому счету до пятисот, написанию своего имени и тому, что господь бог требует слушаться немцев… Никаких других школ на Востоке не должно быть» (там же, с. 98). «Самое лучшее было бы, – разглагольствует фюрер позже в бункере, – если бы люди освоили там язык жестов. По радио для общины передавали бы то, что ей полезно: музыку в неограниченном количестве. Только к умственной работе их приучать не следует. Никаких печатных изданий. Кто-нибудь