– Еврей, наверное.
И все потеряли ко мне интерес. А парень ушел из столовой, так и не взяв мой рубль.
Когда я доел свою «головизну» и вышел на улицу, парень ждал меня у дверей:
– Приезжий, ты ко мне с добром. И я к тебе с добром. На. Бог в помощь.
И дал мне бумажную иконку Богоматери.
Между прочим. Эту иконку я два года носил в паспорте. А потом в метро у меня паспорт украли. И иконку. И после этого мы с Ирой разошлись. Тихо, мирно, но все равно, когда есть ребенок, это трагично. Хотя отношения у нас по сей день добрые и уважительные.
Когда вернулся в Москву и сдал чертежи, сообразил, что забыл исправить названия. У меня на синьке плана города Нижняя Сысерть почему-то было написано: «Красноуфимск» а на синьке Красноуфимска – Нижняя Сысерть. Кто-то до меня напутал. Я попросил вернуть мне бумаги, но мне отказали:
– Нельзя.
– Почему? У меня же есть допуск.
– У вас простой. А здесь «Ольга Павловна». (Особая папка).
– Так там только то, что я сам нарисовал!
– Нельзя.
Так и не дали мне исправить названия. Надеюсь, в дальнейшем не построили на кладбище в Красноуфимске футбольный стадион, как это было нарисовано в синьке «Нижняя Сысерть».
Военно-патриотическая тема
– Баба – она что? Баба – она бывает ручная, ну и дизель-баба. Ручная для утрамбовки, а дизельная – сваи заколачивать. На керосине работает. А ручную и самому сделать можно – берешь бревно, отпиливаешь и прибиваешь гвоздями палку. Записали? Теперь шинеля, – полковник Епифанов, который преподавал нам в архитектурном военное дело, читал лекции без переходов от одной темы к другой. – Идет бой. Вы в атаке, и надо преодолеть проволочное заграждение. Но – зима. Вы снимаете и кидаете на проволоку свои шинеля, по ним преодолеваете, значит, препятствие и – в атаку. А про шинеля больше не думаете, вы за них материально не отвечаете.
– А если ранят? – спросил я.
– И если ранят, не отвечаете.
– А если убьют?
– И если убьют, не отвечаете.
Все заржали.
– Фамилия? – спросил меня Епифанов.
– Данелия.
– Идите и доложите генералу, что я вас выгнал с занятий.
– Товарищ полковник, я больше не буду. Это я случайно, не подумав…
– Я не ваша мама, Данеля. Идите.
Генерала назначили к нам заведовать военной кафедрой недавно. И все его боялись, говорили – зверь, чуть что не так – сразу выгоняет из института. Идти к нему мне не хотелось, но куда деваться – пошел. Перед дверью генеральского кабинета застегнул пиджак и верхнюю пуговицу на рубашке (рубашка была мне мала, и шею сдавило так, что трудно было дышать). Постучал.
– Да?
Я открыл дверь. За столом сидел маленький тщедушный старичок в генеральской форме и что-то писал.
– Товарищ генерал, разрешите войти?
– Войдите.
Я, чеканя шаг, подошел к столу:
– Разрешите доложить,