– Ка-ка-какое оружие, вы, вы что, с ума сошли?.. – пролепетал Плешев.
– Что ты тут шепелявишь? Вопрос не расслышал? Да мы и без тебя сообразим, что где лежит, – обозлился Упырь. – А ну, господа, вскрывай все железные ящики.
В ход пошла принесённая с собой одним из подельников небольшая фомка. В конторе находилось три металлических ящика, в одном из которых были обнаружены три воронёных нагана и несколько полных пачек и россыпью патроны к нему.
– Вот это вещь! – взяв в каждую руку по револьверу, обрадованно воскликнул Упырь и вложил их в висевшую на плече котомку, в неё же начал складывать и патроны, а третий наган передал Рябому и приказал: – Забери, пущай при тебе будет.
Во втором ящике оказались ненужные для «гостей» бумаги. В третьем ящике лежало приисковое золото. Немного, но было – несколько кожаных мешочков туго завязанные шнурком и с сургучными печатями. Взял в руки Рябов один из мешочков, как бы взвешивая, воскликнул:
– Ух ты, кое-что есть, вес имеется! – и положил на место.
– Упырь, может, прибрать золотишко-то? Всё ж мы горбатились на него, – предложил Брагин.
– Согласен, горбатились, но брать не будем, – многозначительно ответил Рябов, глядя на Плешева, и захлопнул крышку ящика. – Не за этим пришли, незачем нам эти камушки.
Упырю стоило порядком усилий с небрежностью закрыть ящик. Ведь не так просто отказаться от таких «камушков», а чтоб показать, что золото ему безразлично он и не мог поступить иначе. Хотя при виде драгоценностей Упыря внутренне затрясло, жгло острое желание прибрать к рукам, ведь вот оно, что ж не брать. Пересилил себя Упырь, не стал забирать, да и как не пересилить, коль там, через что решили продвигаться, через дальние в тайге прииски, куда больше этого богатства. А сейчас как раз тот случай, при котором можно сбить будущих преследователей с толку, оставить их один на один со своими предположениями, пусть гадают: почто сбежали труженики, куда ноги уносят беглецы, по каким тропам искать и ловить их?
Плешев смотрел на всё удивлёнными глазами и не верил тому, что сейчас происходит в конторе.
– Пестриков, как это понимать? Ты что творишь? Да за такое тюрьма пожизненная. Как ты мог? – стал возмущаться Плешев.
– Опять раскаркался, да ты я смотрю неугомонный прыщ какой-то, – с этими словами Упырь подошел к Плешеву и резко ударил кулаком по лицу. Ударил крепко, до хруста в пальцах.
Плешев упал, застонал от боли. Кровь хлынула из носу, и он стал трясущейся рукой утираться, отчего больше размазывал по лицу вытекающую жидкую плоть.
– Мужики, повяжите-ка его верёвкой, да так, чтоб не смог сам ослободиться, завтра по утрянке придёт начальство, вот и подымут бедолагу, – распорядился Упырь, а Плешеву тут же высказал: – Для тебя ж стараюсь, вишь, как раскрасил, всяк даже сомлеваться не станет, что ты нам в чём-то подмог. Боролся, мол, с грабителями, – тут Упырь зло ухмыльнулся, а у Плешева на душе стало ещё тягостнее.
Проха и Клин связали беднягу. Упырь в упор смотрел на Плешева