– Не могли они… сами, – жалобно повторил Максимилиан. – Но ни одной положительной пробы. Понимаешь? Обычная запеченная рыба, обычный травяной настой. Ни-че-го! А ведь все это почувствовали. Даже я. Даже… ты.
– Я?
– Ты. Знаешь, ты ведь лучшая из нас, – неожиданно сказал профессор. От человека, который за годы моей учебы и работы ни разу не похвалил меня, услышать это было неожиданно.
– Да, лучшая. Самый высокий показатель нейропсихических связей, лучшая успеваемость, нестандартное мышление, стрессоустойчивость… И это все несмотря на твое прошлое. Не надо так смотреть, я все знаю, я ведь давал тебе рекомендацию на работу в Академию Прогресса. А туда не берут с…
– С красным грифом, – спокойно завершила я. – Я знаю. И я очень благодарна вам за помощь…
Макс оборвал меня взмахом руки.
– Я сейчас не о твоем грифе «опасно», Лив. Я о том, что у тебя потрясающий ум. Ты великолепный ученый. И даже вчера… – он вдруг смутился и забормотал, отводя взгляд. – Я не осуждаю. Я… просто хочу сказать…
– Что вы не осуждаете? – мне ужасно осточертело ходить вокруг да около. – Что, Максимилиан?
– Ты и этот ильх…
– Я и ильх? – сжала кулаки.
– Да. И я понимаю, если… в конце концов, ты свободная женщина, а местный генофонд очень… впечатляющий…
– Вот как? – от злости хотелось затопать ногами и кого-нибудь убить. Например, одного представителя впечатляющего генофонда. Того, что с золотыми глазами. Проредить популяцию, так сказать. – Это он вам сказал? Сверр?!
– Нет, – с неохотой произнес Максимилиан. По всему было видно, что разговор дается старику нелегко. Он даже покраснел. – Напротив. Когда Жан заикнулся, этот ильх так рявкнул, что спрашивать дальше никто не решился. Уж очень у ильха вид был… дикий. Но ты ведь понимаешь, ребята и сами умеют делать выводы. Ильх ушел за тобой и не вернулся…
– Прекрасно! То есть все видели, что он пошел за мной, но никто не удосужился проверить, все ли со мной в порядке? Никому не пришло в голову, что меня могут насиловать, убивать, жрать живьем? Нет?! Вы не осуждаете, значит? Вот как?! Если вам всем так интересно, то не было у меня с этим ильхом ни-че-го! Ясно?! Я приехала сюда работать!
– Оливия! – профессор тяжело поднялся на ноги. – Послушай меня. Я тебе верю. Да и потом… Надо отложить все эти дрязги. Я позвал тебя не за тем… Здесь что-то нечисто. Я это не могу объяснить, но… чувствую. И с нами здесь что-то происходит. Пробуждаются темные стороны, понимаешь? У нас всех!
Наверное, у меня был ошарашенный вид, потому что Максимилиан усмехнулся.
– Что, не ожидала таких слов от ученого? Нам надо уходить. Уходить, и немедленно. У меня дурное предчувствие. Пусть это и не по-научному. Я сегодня же сообщу Юргасу, что миссия сворачивается и мы возвращаемся.
– Но как же… исследования, фьорды, ильхи? Это же прорыв, профессор! Это же проникновение, которого мы все так ждали!
– Проникновение? – Максимилиан неожиданно рассмеялся.