Она тяжело сглотнула. Это был уже не первый раз, когда она слышала подобное язвительное замечание по поводу цвета ее кожи. Ее темные волосы и глаза, а также отнюдь не молочно-белая кожа делали ее очень даже не похожей на других английских леди. Некоторые мужчины, правда, считали ее привлекательной, как, например, когда-то счел ее привлекательной – ныне уже покойный – муж. А вот другие почти даже не скрывали своего неприязненного отношения к ее внешности.
– Забирай ее себе, Стрикленд, – продолжал мужчина, поправляя свой галстук. Затем он показал на того, кто лежал на полу, и добавил: – Может, отпустишь моего брата?
Колин не стал делать этого сразу – он как будто над чем-то размышлял.
– Если я еще когда-либо увижу, что вы дурно обращаетесь с леди, я вас уже не отпущу, – наконец сказал он.
Затем он убрал ногу с горла мужчины, лежащего на полу, и тот быстро встал, держась рукой за шею. Бросив на Стрикленда злобный взгляд, он поспешно пошел прочь.
Его брат пошел вслед за ним, но неторопливым шагом.
Стрикленд и спасенная им женщина остались в нише одни.
Она почувствовала в ушах какой-то шелестящий шум. Ее сердце сильно заколотилось, как у голубки, которая отчаянно пытается подняться в воздух и улететь прочь. Не осознавая, что делает, она устремилась к своему спасителю и обняла его, крепко вцепившись пальцами одной руки в его плечо. Ее другая рука, оказавшись между их телами, опустилась на его грудь. Он был сейчас для нее как бы знакомым островом посреди того темного моря, в котором она оказалась.
Он от удивления весь напрягся. Она уже открыла было рот, чтобы выразить свою благодарность и облегчение в связи с тем, что он появился как раз вовремя и спас ее от угрожавшего ей ужаса, но тут до нее донесся, перебивая ее, его голос:
– Был очень рад помочь вам, мисс…
Она снова вознамерилась было поблагодарить его и дать кое-какие объяснения, но затем резко закрыла рот.
В ее мозгу лихорадочно зароились мысли.
Он, похоже, не узнал ее. Ну да, не узнал. Она ведь в маске. И тут темно. Кроме того, она не произнесла еще ни слова.
Осознание этого нахлынуло на нее волной, и она снова почувствовала облегчение. Это было облегчение уже совсем другого рода, но все же облегчение. Он сразу бы узнал ее голос, если бы она заговорила. Поэтому женщине показалось вполне очевидным, что ей не следует ничего говорить. Да, она не должна этого делать. У нее ведь, получается, есть шанс выпутаться из этой ситуации, причем так, что ни лорд Стрикленд, ни ее пасынок не узнают, что она сдуру пришла сюда.
Она отстранилась от него, прикусив губу, как будто это могло не позволить ей что-либо сказать. Ее руки, все еще прижимающиеся к его груди, слегка задрожали. Он был крепким и сильным, а его грудь оказалась более широкой, чем она себе раньше представляла.
Она подняла взгляд и тут же почувствовала себя зачарованной его глазами. У него были красивейшие глаза. Преодолев их чары, она посмотрела поверх его плеча, опасаясь того,