Приехав наконец-таки к своему городскому особняку, она сделала над собой усилие и отогнала унылые мысли, полагая, что они были вызваны общей мрачной атмосферой сегодняшнего дня. Без Клары и Энид дом показался ей очень тихим… и даже пустым, хотя в нем находилось два десятка слуг.
Грасиэла прошла вместе с Мэри-Ребеккой в гостиную. Там она сняла перчатки и, вызвав колокольчиком слугу, велела ему принести ее любимую мадеру – крепкое белое вино, изготовленное из винограда, собранного в тех землях, где когда-то находился виноградник ее отца. Именно когда-то, потому что теперь какой-то дальний родственник владел и этими землями, и титулом ее отца, однако всего лишь один глоток вина неизменно уносил Грасиэлу в дом ее детства, вызывая у нее связанные с ним приятные воспоминания.
Ко всему тому, что было в ее жизни до Отенберри. То есть до того, как ее жизнь стала… сплошным разочарованием.
Миссис Уэйкфилд, экономка, принесла графин вместе с пирожными и печеньем. Грасиэла и Мэри-Ребекка так много за один присест никогда не съели бы, но тем не менее они с жадностью набросились на еду.
– Благодарю вас, миссис Уэйкфилд. А то мне сегодня с утра как-то совсем не хотелось есть, – сказала Мэри-Ребекка, откусывая первый кусочек.
– Как ужасно то, что произошло с леди Вандерхолл!.. – вздохнула миссис Уэйкфилд. – Лично я никогда не стану ездить верхом на чем-либо четвероногом.
Мэри-Ребекка, пережевывая первый откушенный ею кусочек, восторженно заявила:
– Вы обязательно должны прислать рецепт этого лимонного печенья моей поварихе. Оно восхитительно!
– Я это обязательно сделаю, миледи. – Миссис Уэйкфилд, вежливо кивнув леди Толбот, направилась было к дверям, но затем вдруг остановилась и спросила, обращаясь к своей хозяйке:
– Вы сегодня вечером будете ужинать дома, ваша милость?
Ужин. Грасиэла едва не скривилась, мысленно представив себе, как она будет есть в одиночестве за огромным обеденным столом.
– Да. Но будет достаточно и того, что мне принесут ужин в мои покои. Благодарю вас, миссис Уэйкфилд.
Поужинать в одиночестве в своей комнате – да, так наверняка будет лучше.
Экономка кивнула и вышла из гостиной.
Съев еще несколько печений с лимонной глазурью, Мэри-Ребекка весьма небрежно откинулась на спинку кресла и положила руки на подлокотники.
– Какой ужасный день!
Грасиэла мрачно произнесла:
– Не могу поверить, что ее и в самом деле больше нет.
– Всего лишь месяц назад она говорила мне о том, что хочет поехать вместе со мной и детьми в Озерный край[1], пока еще не начались холода. – Мэри-Ребекка покачала головой и недовольно хмыкнула. – Никто, увы, не может знать, когда наступит его конец.
– Она была почти одного