Основная часть поездки отведена знакомству с усадьбой А.С. Пушкина в Михайловском. Я не могу не задержать здесь внимание читателей. Директор музея Семен Степанович Гейченко вступил в свои обязанности буквально в час освобождения территории от захватчиков. Еще шла война. Дом и парк – все разорено, разрушено. Начался неутомимый труд по воссозданию крупица за крупицей обстановки, в которой русский поэт прожил несколько лет в ссылке, творя произведения, ставшие гордостью народа и украшением мировой культуры.
Что произошло с русскими теперь? Куда кануло национальное самосознание? Где мораль, заставлявшая людей чести стреляться из-за несдержанного обещания? Как легко стало публично оскорбить или оклеветать гражданина. Может быть, потому, что он не вызовет обидчика на дуэль?
Впервые мысль о дуэли мелькнула во время XIX партийной конференции (1988 г.). Егор Лигачев, идеолог и секретарь ЦК, грозный, недосягаемый, находящийся в заоблачном поднебесье, обжег слух резким выпадом против газеты «Московские новости» и кивнул в сторону сидевших рядом Валентина Фалина, председателя правления АПН, и Егора Яковлева, его заместителя и редактора «Московских новостей». Будь иные времена и нравы, подумалось мне, муж потребовал бы сатисфакции.
С. Гейченко встретил паломников приветливо. Всем желающим дал автографы. А перед началом экскурсии, которую он доверил провести молодой помощнице, повел свою повесть о Пушкине.
Да это прирожденный артист! В лицах поведал он нам о жизни поэта в Михайловском. Цитаты из писем, строфы из стихов самого Александра Сергеевича перемежались милыми подробностями, которые не почерпнешь из книг. Нет, он не только артист, он еще и большой ученый. Столько лет прошло, а я помню до сих пор умные, живые глаза этого уже очень немолодого человека.
Псковская земля хранит в себе память о Пушкине. Здесь он похоронен, в месте, которое выбрал сам, – рядом с матерью. На могилу поэта покушались дважды. После революции уголовная банда, свирепствовавшая в округе, сбросила и разбила надгробие. Во второй раз – гитлеровские войска заминировали ее, как и весь Святогорский Успенский монастырь, где расположен последний приют поэта. Малейшая оплошность – и все взлетело бы на воздух. Господь уберег нас от этого кощунства.
В самом начале нашего романа Валентин задумал заказать мой портрет. Но надо знать моего избранника! Это ни в коем случае не могла быть абстрактно-современная живопись. Лучше всего, если бы художник выполнил портрет в манере старых