– Si. – Хавьер даже обернулся. – Очень хреново, ombre.
Дуайт промолчал. Дождался нового рывка «Кугуара» и первых мягких толчков покрышек по песку и снова вернулся к наблюдению.
– Почему очень хреново, мальчики? – Мойра толкнула Морриса. – Водитель занят, командор многозначительно молчит… А, Моррис? Тебе отвечать.
– Изабель… – протянул Моррис. – Прекрасная, как непорочная Гунхильда, Изабель. Хотя, что и говорить, нет. Изабель прекраснее. Она же брюнетка. И глаза у нее черные-пречерные.
– О, Изабель… – протянул Хавьер. – Madre de Dios, что за женщина. Bruja, не женщина.
– Изабель, – согласился Дуайт. – Изабель Эрнандес де… чего-то там. Не особенно хреново. Все-таки расстались мы с ней по взаимному согласию.
– Он умный, наш командор, – поделился Моррис, – но порой такой дурак.
– Ну да, – Мойра улыбнулась, – в данном случае, действительно, не самое умное мнение.
– Изабель Эрнандес де Сааведра. – Марк покачал головой. – Не самый лучший расклад, да…
– Что? – Дуайт покосился на него. Дошло чуть позже. – Она-то при чем?
– Нужна, как проводник. По карте мы не сможем найти объект. Она была во всех точках маршрута.
– Когда?
– Около года назад. Водила туда караван с припасами.
Дуайт вернулся к увлекательной слежке за пейзажем. Была так была. Не рассказала… что поделаешь, женщины.
– Все зло от женщин. – Моррис вытянул ноги, заложив руки за голову, поерзал на лежанке. – Всегда и везде.
– То-то, смотрю, ты постоянно злом сам себя окружаешь, – фыркнула Мойра. – Нет?
– Закаляю сам себя в борьбе с ним, – Моррис закрыл лицо шляпой и забубнил из-под нее: – Чтобы быть всегда готовым.
– Не старайся показать себя хуже, чем есть, – вздохнул командор. – Это не мое дело, солдат, но прими мое мнение таким.
Моррис почесался.
– Бесполезно спорить.
– Хватит ругаться, amigo, – пробасил Хавьер, – еще успеешь надоесть.
– Ну, друг, если ты просишь, то не буду.
– Врун ты, Моррис, – Мойра полезла в сумку, – не такой уж ты и злой. Хотя хватает, конечно. Зло от женщин, женщина – само зло…
– И цветные, – закончил Моррис, – именно так.
– Cabron! – Хавьер шумно вздохнул. – Сивый шлюхин сын.
– Ты, дружище, к ним не относишься, ты мексиканец.
– Да пошел ты в… – водитель сплюнул, тут же затерев плевок сапогом, – все равно ты козел.
– Рты прикройте. – Дуайт свесился вниз. – Моррис, следи за словами. А ты за дорогой.
Молчание продержалось недолго, и странно было бы ожидать чего-то другого.
Дорога, пусть и не самая дальняя, стремится к разговору. В вагонах Трансатлантической железнодорожной компании, как говорили знающие люди, даже есть исповедальни. Что поделать, изливать душу – давняя мода среди христиан.
Дорога решает многое за людей. Если идешь пешком, то не до разговора с соседом. Переставляешь ноги, и