На самом деле это не совсем так. Как и у людей, зубы лошадей полностью вырастают к тому времени, когда животные становятся взрослыми. Но если наши зубы полностью поднимаются над деснами в детстве и затем остаются на своем месте (если повезет) до конца жизни, зубы лошадей ведут себя иначе. Они поднимаются над лошадиными деснами гораздо медленнее, чем наши с вами. Этот процесс поднятия может продлиться до двадцати лет.
Медленное поднятие зубов – безусловное благо для животных, обитающих в природных условиях. Этот процесс позволяет им питаться травой вперемежку с песком на острове Сейбл или поедать колючий утесник, который также изнашивает зубы. Если бы зубы свободно живущих лошадей не поднимались постоянно над деснами, то скоро бы сносились, и лошади умерли бы, не оставив потомства.
У перволошадей не было таких огромных зубов, так как они не нуждались в них. Их изящные рыльца часто были обращены вверх, и передние зубы, верхние и нижние резцы, были приспособлены к ощипыванию побегов на концах веток. Этим примечательным щиплющим зубам суждено было изменяться по мере того, как менялась жизнь растений в течение следующих 56 млн лет.
Аналогичным образом у первых коней не было крупных жевательных зубов (моляров). В их существовании не было необходимости. Имеющиеся жевательные зубы были приспособлены скорее к раздавливанию свежих плодов, чем к измельчению их. Затем, когда кони начали питаться новыми видами растительности, их моляры коренным образом изменились. Эогиппусы не сумели бы прокормиться одной травой, однако тогда это не имело значения, поскольку лугов еще не существовало, а кроме того, было еще слишком сыро для того, чтобы травы – «специалисты по засухе», если воспользоваться определением автора из Саскачевана Кэндис Сэвидж, – процветали.
Тем не менее зубы ранних лошадей и ранних приматов представляли собой высокотехнологичные устройства для своего времени, а в их конструкциях можно было обнаружить определенные тонкости. Большинству полевых палеонтологов достаточно увидеть ископаемый зуб, для того чтобы понять, что он принадлежит млекопитающему, – причем будет ясна и его видовая принадлежность.
Некоторые специалисты способны сделать подобный вывод на основании фрагмента зуба. Я испытываю глубокое уважение к подобному мастерству, поскольку не обладаю нужным для этого терпением. Зубы дали повод для написания несчетного числа палеонтологических статей, живописующих едва ли не на микронном уровне бугорки и рытвины на коронке одного зуба.
Зачастую палеонтологу приходится работать только с зубами. Кости – вещь хрупкая, однако зубы, твердые, плотные, уже отчасти минерализованные, практически вечны. Поэтому случается так, что новые виды животных описываются чуть ли не на основании одного-единственного зуба. Тем не менее провести целый день за чтением стопки научных статей, описывающих размеры зубов различных млекопитающих, на мой взгляд, не слишком весело. Глаза человека (мои в частности) от