Он снова стукнул рюмкой по ее уже опустевшему бокалу. И торопливо передал свечу Кириллу.
– За нас Мила скажет, она умная, – пробормотал тот, Мила чмокнула его в макушку, забрала свечу, поправила кружевное жабо на блузке, потом выбившийся из высокой прически локон, подперла ладонью раскрасневшуюся щеку и задумалась.
– Да что я могу сказать… Это же надо, новое тысячелетие! Это же раз в десять поколений – и то не бывает. А нам выпало такое. Нарочно не придумаешь! Уже радостно! И если подумать, сколько всего было! И войны, и катастрофы, эпидемии чумы, холеры, да чего только не было! Инквизиция, эпоха Возрождения. И Пушкин жил, и Ленин. И мир изменился. Ведь все было иным. И люди не знали ни автомобилей, ни поездов. Топили печи, не имели канализации, телевизора не было, телефона тоже. Да и электричества. Ничего не имели. А как-то жили. А теперь мы живем. И в нашей жизни сколько уже всего переменилось! Вспомните, были октябрятами-пионерами. Светлое будущее мечтали строить. Потом мечтали в Америку уехать. Или вон, как Надька, сестрица Юлечки, в Германию. А теперь все хотят работать, карьеру хотят и машину. И Новый год встречать не дома, а под пальмой! Я думаю, а что будет, когда и это тысячелетие пройдет? Все ведь проходит однажды… Каким тогда будет мир? Вот и предлагаю тост: чтобы новое тысячелетие было лучше предыдущего, чтобы, когда оно закончится, мир был красивым-красивым! Добрым-добрым! И все были счастливы!
– Ура! – крикнула Сашка и бросилась обнимать Милу. – Какая ж ты молодец, лучший тост!
– Да брось, еще Юля не говорила, она у нас – человек искусства, самая образованная, куда уж мне. Давай, скажи нам, как жить, чего ждать и кто виноват! Какой она была для тебя, эта тысяча лет?
Мила протянула Юле свечу, та взяла ее, задумчиво глядя куда-то, словно не понимая, что это за предмет и почему его ей вручили. Она машинально сжала подсвечник, помолчала, потом подняла удивленные глаза на подруг.
– Ну, речь говори! – подсказала Сашка. – Мы все сказали, ты еще не говорила. Каким этот год, этот век, был для тебя? Милочка, слышала, какую оду сочинила! Говори же!
– А я нашла свою любовь, – как-то очень по-простому сказала Юля, словно речь шла о чем-то незначительном. Для присутствовавших осталось загадкой, хотела ли она добавить что-то еще и просто смутилась, или вовсе не планировала продолжать, но она вдруг замолчала и так и застыла, пока Мила не разжала ей пальцы и не забрала подсвечник.
Евгений кашлянул, казалось, он говорил: тоже мне, удивила! Кирилл поднял брови, но ничего не сказал, а вот в глазах подруг вспыхнуло оживление.
– Ну-ка, ну-ка! – Сашка подсела к Юле и повернула подругу к себе, взяв ее ладони в свои. – Сейчас ты мне все расскажешь. Кто он? Откуда?
– Клиент, – Юля улыбнулась. – Умный, красивый. Хорошо разбирается в искусстве. И мы очень похожи! Одинаково думаем. Одинаково говорим. Он идеальный. Даже не могу найти ни одного недостатка!
– Идеальных нет, – вздохнула Мила, – Все мы с недостатками.
– Ей ты сейчас ничего не