– Ошибаешься, Александр. – Дмитрий сердито повернулся к иеромонаху: Отец Иона, поймите же наконец, что дело не в коране и не в исламе. Англия – страна спокойная, холодная. Для нее война – вопрос торговой выгоды. Господа, вспомните Портсмут, Лондон, вспомните молчаливых джентльменов в черном, самодовольных купцов, – неужели вы думаете, что эти люди захотят пожертвовать хоть одним пенсом ради самого Магомета?!
– Верно, Дмитрий! – поддержал его Евграф Анкудинов, молодцеватый прапорщик корпуса флотских штурманов, усы которого торчали, как два каменных завитка на капители.
Но Дмитрия бесили насмешливые глаза Александра.
– Назови меня практическим философом, циником – я не отступлю ни на шаг от истины. «Цивилизация»! «Честная Англия»! Да будет тебе… Она полмира ограбила, твоя честная, цивилизованная Англия…
– Ты – само преувеличение, Дмитрий! – снисходительно улыбнулся Александр.
– Хочешь точного счету? Изволь… Не Англия ли отняла Гибралтар у Испании, Мадрас у Франции? Не она ли, приставив пистолет к виску китайцев и завладев их портами, обирает до нитки несчастный народ? Не Англия ли алчно поглядывает на Кавказ и Амур?! – Дмитрий обвел торжествующим взглядом кают-компанию. – А Сцихеллы, которыми прежде владела Португалия? А неисчислимые земли Индийского океана?..
– Мыс Доброй Надежды, – вставил Анкудинов.
Ободренный поддержкой, Дмитрий продолжал:
– Уже не только туземцы, но и голландские колонисты, единоверные европейцы, загнаны в глубь Африки. Да что говорить!.. А Египет, Кандия! Разве не рвет их Англия из рук издыхающей Оттоманской империи, которую она лицемерно вознамерилась ныне защитить?!
– Тем более, Дмитрий. Такую добычу переварить надобно. Англии незачем затевать новую войну.
– А Румелия? – Дмитрий выразительно хлопнул себя по карману. – Почему не заполучить ее? Отчего не прикарманить Константинополь, если обстоятельства позволят? Торговые кассы Англии бездонны. Она отнимает древние владения у индийских князей и делает их приказчиками английских купцов. Она запрещает землепашцу сеять рис и хлеб, заменяя их маком, чтобы усыпить, отравить опиумом многолюдный Китай, повергнуть людей в скотообразное состояние. – Дмитрий распахнул мундир, словно ему стало душно. – Англия растравляет честолюбие императора Франции, этого, как ты сам говоришь, parvenu1, и толкает его на войну с Россией. Измена, подкуп, вероломный удар в спину – излюбленные средства господ с Темзы. Вспомните Портсмут, низкую провокацию, в которой были замешаны печать, политические мужи Англии и даже имя королевы Виктории…
Дмитрий был в ударе. Он чувствовал, что офицеры на его стороне в давнем, начавшемся еще в Портсмуте споре.
Но Александр не сдавался и на этот раз. Спор отвечал его внутренней потребности противоречить людям, испытывать их терпение, злить, наблюдать, как они теряют самообладание, сбиваются с мысли