Эпизоды Фантастического Характера: том второй. Глеб Андреевич Васильев

в разные ботинки, и ни разу не повторился. Долбанный английский юмор. Из-за него Джеку негде было бы спать – взрывом разворотило его койку. К счастью, тем же взрывом Джеку оторвало полступни, так что он удачно устроился на койке в лазарете. Все думали, Робинсу влетит за порчу имущества, но с него как с гуся вода. Командиру он отрапортовал, что подобные игры повышают бдительность и организованность личного состава. Ведь, по его словам, в ботинке могла оказаться не дружеская противопехотная мина, а противотанковая, подложенная вражеским лазутчиком. Последнего лазутчика здесь видели в шестьдесят седьмом. Его голова как охотничий трофей сейчас висит в кабинете полковника. Но у нашего командира, похоже, мозги ссохлись как в той самой голове, раз он похвалил Робинса за инициативность и объявил ему благодарность.

      И вот еще что. Никогда не думал, что скажу это, но я больше видеть не могу бифштексы и жареную картошку. Помнишь, как я любил их раньше? Оказывается, у всякой любви есть предел. Бифштекс с картошкой по понедельникам, средам, пятницам и воскресеньям – это дорога в ад, доложу я тебе. Уж лучше жрать сраные рыбные палочки – их дают только по четвергам. Безумно скучаю по твоим блинчикам, так что к моему возвращению закупи побольше муки и меда. Хотя, если не получится с медом, вполне сойдет кленовый сироп.

      Я тут написал, что у всякой любви есть предел. Это касается еды, песенок Фрэнки и, может быть, той парочки фильмов, на которые мы ходили раз по десять, но так толком и не посмотрели, сама знаешь почему (тут я тебе хитро подмигиваю). Тебя, крошка, я люблю беспредельно. Это точно, я проверял. Старина Хикс откуда-то достает журналы с девчонками, говорит, что они помогают парням не так скучать по своим милашкам. Знаешь, я до дыр залистал все журналы, что он мне подсунул, но все равно по тебе чертовски скучаю. Так что тебя, когда вернусь, мне не придется чередовать с гребаными рыбными палочками.

      Еще каких-то сорок шесть дней, и мы снова будем вместе. Обнимаю тебя, Морри. Передай привет моему Маленькому Ублюдку, скажи, что я его люблю, и не забудь погладить по капоту и подкачать шины

      Джим»

      – Ах, Джимми, сорок шесть дней давно превратились в вечность, – сказала Мортенсита, глядя на стрекоз и не видя их. Она не замечала, как радужные крылышки крошатся под ее пальцами. – Служба в армии, говорил ты, не опаснее, чем рождественская распродажа в «Волмарте». Шутил, что если чему суждено тебя убить, то это будет арахисовое масло. Мальчишеская забава, игра в Билли Телля – выстрелом с тридцати шагов оцарапать макушку каски, надетой на голову товарища. Как ты мог не заметить пчелу, залетевшую в каску? Я миллион раз задавала себе этот вопрос. Наверное, эти слова будут выбиты на моем надгробии. Пока этот идиот Хикс сообразил, что к чему и позвал на помощь, было уже поздно. Анафилактический шок. Тебя убила аллергия не на арахисовое масло, а на пчелиный яд. Раньше я ненавидела бутерброды с этим проклятым маслом, но они не летают повсюду, не прячутся в касках и не убивают, пока ты сам от них не откусишь. Теперь