А Рэнсом наконец стал слушать Хьяху.
– …Я не жалуюсь на смерть этих двоих, Уарса, – их убили чхеловеки, когда мы пришли к ним ночью; можно сказать, что они пали на охоте, как в битве с хнархой. Однако Хьои ничего им не сделал, а его убили – трусливо, издалека! И вот он лежит здесь – хрархапунт, величайший поэт… Я уж не говорю о том, что он был мне братом, весь хандрамит знает.
Уарса впервые обратился к людям:
– Зачем вы убили моих хнау?
Уэстон с Дивайном опешили, озираясь в поисках обладателя голоса.
– Господи! – воскликнул Дивайн на английском. – Только не говорите, что у них есть громкоговоритель!
– Чревовещание… – хрипло прошептал Уэстон. – Среди дикарей такое часто встречается. Целитель или шаман якобы впадает в транс, а сам выступает от имени бога. Надо его вычислить и обращаться к нему напрямую, откуда бы ни слышался голос. Он занервничает, если… А, чтоб меня, вот!
Надо отдать Уэстону должное – он безошибочно нашел в толпе единственное существо, не застывшее в благоговейной позе. Престарелый хросс неподалеку сидел на корточках, закрыв глаза. Шагнув к нему, Уэстон вызывающе закричал (язык, к слову, он знал очень и очень плохо):
– Зачем вы забрать наши ба-бах палки? Мы злой! Мы не бояться!
Будь Уэстон прав, наверное, он произвел бы на аборигенов неизгладимое впечатление… Увы, остальные, включая Рэнсома, понимали ошибочность его теории. Они-то знали, что хросс прибыл сюда задолго до похоронной процессии. Тот находился здесь с самого рассвета, дабы выразить уважение к Уарсе, но, видимо, с утра на него напала немощь, обычная для столь почтенного возраста, и он сладко задремал. Когда Уэстон принялся на него орать, хросс и глаз не открыл, лишь дернул усом.
Невидимый Уарса заговорил снова:
– Почему ты обращается к нему? Это я тебя спрашиваю: зачем ты убил моих хнау?
– Ты нас отпускать, мы потом говорить! – кричал Уэстон спящему хроссу. – Ты думать, мы слабый, ты думать, делать что хотеть. Нет! Нас посылать большой сильный вождь с небес. Ты не делать, что я сказать, – он приходить и тебя ба-бах!
– Я не знаю, что такое «ба-бах», – удивился Уарса. – Зачем ты убил моих хнау?
– Скажите, что это был несчастный случай, – прошипел на английском Дивайн.
– Повторяю, вы понятия не имеете, как обращаться с туземцами! – пробормотал ему Уэстон. – Стоит хоть разок проявить слабость – они мигом перегрызут вам глотку. Эти твари понимают только угрозы.
– Ладно, как хотите… – Кажется, Дивайн терял веру в своего напарника.
Уэстон откашлялся и вновь навис над старым хроссом.
– Мы его убить, чтобы показать свой сила! Вы не делать, что мы сказать, – тоже умирать от ба-бах! Делать, что мы сказать, –