Само собой, боевые кони – такие, какими пользовались бароны, – солощими почти никогда не бывали, всякая низкосортная дрянь была не по их аристократическому нутру.
Для боевых коней в обозе имелись запасы овса, которые, впрочем, через пять дней должны были подойти к концу. Но, как уверял Шоша, уже через три дня они накормят своих боевых лошадей либо в конюшнях барона Вэль-Виры, либо уже у себя дома, в Маш-Магарте.
Лид изо всех сил старался не подавать виду, что потрясен до глубины души. Сегодня он был похищен сергаменой – и остался жив!
Солнце садилось, когда он вернулся к дружине. Солдаты уже не чаяли увидеть военного советника не то что живым, а и вообще в цельном человеческом обличье, с руками, ногами и головой.
Ничего связного Лид рассказывать не хотел, да толком и не смог бы, хоть его и просили, уважительно оглядывая возвращенца из страны смерти и протягивая ему фляги с гортело. Лид отделался общими формулами вроде «А потом меня поглотила пучина беспамятства» и «В целом это не так страшно, как может показаться».
По верхушкам елей горы Вермаут, с которой Лид не сводил глаз, то и дело пробегали сполохи далеких костров. Чуть позже раздался рык зверя. Но это была не условленная магдорнская черепаха.
Рычал сергамена – теперь Лид знал это.
Глава 6
Что осталось от Пиннарина
Отличается исполнительностью и настойчивостью, граничащими с фанатизмом.
Из личного листа эрм-саванна Эгина
1
О Пиннарин, колыбель Пенных Гребней Счастливой Волны!
Едва ли половине построек варанской столицы посчастливилось уцелеть. Но до Нового Ордоса по размаху разрушений Пиннарину было далеко.
К тому же когда Эгин, Есмар и пятеро матросов, которым выпал жребий провожать Эгина в Пиннарин с целью получения гонорара, вошли в город через полуразваленные Южные ворота, самые ужасные картины катастрофы успели смениться менее ужасными.
Как обычно, больше всего досталось городской бедноте.
Кварталы Коричневого Кольца, некогда застроенные наспех двухэтажными домами из плохо обожженных кирпичей, рухнули при первых же толчках, погребая под собой многодетные семьи ремесленников, мелких торговцев, попрошаек, матросов.
Чертог Усопших тоже не выдержал натиска стихии. Поэтому трупы складывали штабелями на улицах.
Было холодно. И все равно в столичном воздухе витал тепловатый и сладкий душок тления.
Красное и Желтое Кольцо пострадали меньше, хотя и там многим зданиям пришлось худо.
Во дворце Сиятельной рухнули два флигеля и провалились крыши многих других строений.
«Сиятельная, наверное, сейчас занята непростым вопросом: стоит ли